такое? Чего он орет? – поднял голову Нищука.
– Люди… Ваши милости… – задыхался сапожник.
– Отдышись, человече, – сказал Гилленстерн, засовывая большие пальцы за золотой пояс.
– Дракон! Там дракон!
– Где?
– За ущельем… На равнине… Господин, он…
– По коням! – скомандовал Гилленстерн.
– Нищука! – рявкнул Богольт. – На телегу! Живодер, на коня и за мной!
– В галоп, парни! – завопил Ярпен Зигрин. – Галопом, мать вашу так!
– Эй, погодите! – Лютик забросил лютню за спину. – Геральт, возьми меня на коня!
– Прыгай!
Ущелье окончилось россыпью светлых камней, все более редких, образующих неправильную окружность. За ними местность мягко понижалась, переходя в поросшую травой, слегка холмистую луговину, со всех сторон замкнутую известняковыми стенами, в которых зияли тысячи отверстий. Три узких каньона, устья высохших потоков, выходили на луговину.
Богольт первым доскакал до каменного барьера, резко осадил коня, поднялся на стременах.
– О, зараза, – сказал он. – О, чертова зараза. Этого… этого не может быть!
– Чего? – спросил Доррегарай, подъезжая. Рядом с ним Йеннифэр, спрыгнув с телеги, налегла грудью на каменную глыбу, выглянула, попятилась, протерла глаза.
– Что? Что такое? – крикнул Лютик, выглядывая из-за спины Геральта. – Что такое, Богольт?
– Дракон-то… дракон… золотой.
Не больше чем в ста шагах от каменной горловины ущелья, из которого они только что вышли, у дороги, ведущей к северной части каньона, на куполообразном невысоком холме сидело существо. Оно сидело, изогнув правильной дугой длинную изящную шею, склонив узкую голову на выпуклую грудь, оплетя хвостом передние выпрямленные лапы.
Было в этом существе, в его позе что-то невообразимо грациозное, что-то кошачье, что-то противоречащее его явно змеиной родословной. Несомненно, змеиной. Ибо существо было покрыто слепящей глаза золотой чешуей с четким рисунком. Да, существо, сидящее на холме, было золотым – золотым от острых, зарывшихся в землю когтей до конца длинного хвоста, слегка шевелящегося меж покрывающих холмик растений. Глядя на них огромными золотыми глазами, существо расправило широкие золотистые нетопыриные крылья и так сидело, неподвижное, как бы требуя, чтобы им любовались.
– Золотой дракон, – шепнул Доррегарай. – Невероятно… Живая легенда!
– Не существует в мире, чертова мать, золотых драконов, – заявил Нищука и сплюнул. – Я-то знаю, что говорю.
– А что же в таком случае сидит на холме? – трезво спросил Лютик.
– Обман какой-то…
– Иллюзия…
– Это не иллюзия, – сказала Йеннифэр.
– Это золотой дракон, – проговорил Гилленстерн. – Самый настоящий золотой дракон.
– Золотые драконы
