расцвета искусственной парадигмы в России оказались печальными. Природа была разрушена; реки – отравлены промышленными отбросами; деревни – стерты с лица земли как экономически нежизнеспособные. События 1991 года закончили передачу власти и влияния в руки сторонников искусственности, о чем сигнализировало чудовищное возвышение еврейских олигархов, нескольких супербогатых банкиров и промышленных магнатов.
Подобный процесс имел место и в других местах, и парадигма искусственности стала доминирующей парадигмой мира. Я не думаю, что Нимейер, Рейхманы и другие создатели искусственной окружающей среды сознательно трудились ради мирового господства (галутного) еврейства, во что свято верят фанатичные сторонники теории заговора. Некоторые из них действовали подсознательно, создавая среду, в которой они могли бы процветать, то есть – рукотворную окружающую среду. Другие просто не понимали, что искусственная окружающая среда смертельна для Естественного Человека и объясняли сопротивление народа косным предубеждением. Решительные и упрямые, они считали, что знают лучше, что хорошо для людей. Не исключено, что они даже не отдавали себе отчета в том, что это хорошо только для них самих.
Так же, как рыба инстинктивно тянет рыбака в глубину, евреи – владельцы средств массовой информации – сформировали общественное мнение, тяготеющее к искусственности; еврейские финансисты обеспечили фонды для «искусственных» проектов; еврейские строительные магнаты строили и продвигали проекты массового стандартного жилья потому, что их симпатии были на стороне искусственного мира, и потому, что они чувствовали: в этом новом мире они будут процветать. Я думаю, что эти действия были более инстинктивны, чем сознательны, поскольку то же самое имело место и в еврейской колонии в Палестине. Безусловно, эти евреи симпатизировали Израилю, и Нимейер даже прожил некоторое время в нашей стране, но их деятельность в Израиле была столь же разрушительной, как и в других странах[7].
Можно сравнить этот процесс с подобным явлением, имевшим место, когда британские иммигранты колонизировали Северную Америку. Они должны были конкурировать с местными жителями, коренными американцами, которые достигли симбиоза с природой. Чтобы остаться в живых, колонисты должны были выбрать одно из двух: либо изменять себя самих, либо преобразовать окружающую среду. Следопыт Фенимора Купера был человеком, который приспособился к природе и к обычаям коренных американцев. Если бы коренные американцы оказались достаточно сильны, чтобы заблокировать или ограничить иммиграцию из Европы, или английские колонисты разделяли бы французское преклонение перед «дикарями» (индейцами), оставалось бы место для постепенного приспособления.
Однако, английские поселенцы, пылкие протестанты, приверженцы Ветхого Завета, были одержимы идеей избранности, они считали себя Новым Израилем, повторяющим завоевания Иисуса Навина. Соответственно, местные жители
Примечание переводчика, Льва Гунина: Ни о какой «инстинктивности» не может быть и речи. Я всю жизнь занимаюсь изучением феномена искусственного разрушения предыдущей культуры в ХХ веке. Планы разрушения архитектуры и культуры национальных окраин империи разрабатывались в политотделах ЧК и НКВД с середины 20-х годов. Позже эти проекты включали в себя все объекты, так или иначе связанные с христианской культурой. В фашистской Германии происходило нечто подобное. Германская армия намеренно разрушила Краков, Варшаву, Минск, Киев (совместно с Советами). Американцы бомбили Италию и Германию с намеренной целью нанести как можно больше разрушений историческому наследию (архитектурному, культурному, и т. д.). Имеется ряд блестящих трудов на эту тему, в том числе Дэйвида Ирвинга. Чаушеску разрушил Бухарест сознательно. О существовании в Израиле тайных долгосрочных планов – еще при Бен-Гурионе – разрушения всего, что связано с христианской и с еврейской галутной культурой (архитектурой – в первую очередь) писали несколько видных архитекторов, культурологов и историков. Власти по всему миру «поджигали свечу с обоих концов», иными словами, искореняли не только искусство прошлых веков, но и движение модернизма как эссенцию, как сжатое («архивированное») кодирование всей прошлой европейской культуры. Примеров преследования модернизма при всем его «засилье» в музеях и т. д. (потому что власти намеренно употребляли такое средство, как саботаж профанации) великое множество.
