style="font-size:15px;"> – Я попробую.
Винчи взял ее за руку, подвел к столику, плеснул в стакан янтарного скотча на три пальца, одним глотком отпил половину и протянул стакан женщине. Лариса допила оставшееся, на мгновение замерла, задержав дыхание и закашлялась.
– Никогда раньше? – тихо спросил мужчина.
– Однажды, когда училась в университете, – призналась Лариса, одновременно чувствуя себя и неимоверно глупо, и удивительно хорошо. – Я крепко перебрала на вечеринке и с тех пор не пью ничего крепче вина и коктейлей.
– Запей водой.
– Ага.
Лариса поднесла ко рту бокал и вдруг поняла, что не думает ни о чем.
Ни о чем.
Раньше, какое бы сильное удовольствие она ни получила, она всегда оценивала любовника или любовницу, оценивала как партнера и как человека, а сейчас просто стояла рядом с мужчиной, едва касаясь его груди своими напрягшимися сосками, и все. Не хотела его оценивать. Хотела стоять рядом до тех пор, пока он не возьмет ее за руку и не вернет в постель.
– Ты куришь табак?
– Да.
– И пьешь только крепкое…
– Пью все, люблю крепкое.
– У тебя искусственные руки…
– Лучшие, какие можно получить за деньги.
– И ты носишь татуировку… – она провела рукой по груди Джа, на левой стороне которой, прямо над сердцем, был изображен простой черный крест. – Раз она одна, значит, очень важна.
– Сделал, чтобы случайно не забыть, кто я, – после короткой паузы ответил Винчи.
– Ты верующий?
– Относительно.
– Относительно чего?
– Относительно неверующих.
– Не хочешь об этом говорить?
– У нас масса тем для разговора.
– Да, масса… потому что мы ничего не знаем друг о друге, хотя… – взгляд Ларисы изменился. – Ты знаешь обо мне все.
И ей впервые за много лет стало неприятно от того, что о ней писали репортеры. Впервые за много-много лет безразличие дало трещину.
– Пока я не вижу никакого сходства между тобой и женщиной из скандальной хроники, – спокойно ответил Джа, поправляя Ларисе волосы. – Ничего общего.
– Может, ты еще не разобрался?
– Это видно сразу, – качнул головой Винчи.
– Неужели?
– Женщина из скандальной хроники не задержалась бы у полотна «ChelseaHell».
– Может, я увидела на нем себя?
– Будь так, ты бы сбежала… А ты стояла и смотрела. И думала. И чувствовала…
– Ты за мной следил?
– Увидел тебя у картины и все понял.
– Все-все?
– Я понял, почему ты стала такой.
Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза: одна из самых богатых женщин планеты и ее случайный любовник. Несколько секунд казалось, что вот-вот будут произнесены прекрасные, но совершенно невозможные сейчас слова… казалось…
