бы хотелось, чтобы Вы, господин президент, вникли в наше отношение к катынской проблеме, которая застряла между нашими народами, как кость в горле, и которую никогда, вообще никогда не удастся устранить, как не удастся зачеркнуть разорения поляками Кремля или пожара Москвы… Катынь – это уже не локальная проблема, пусть даже самая важная, это опорочивание славянской семьи перед всем миром» (Трибуна. 03.03.2006).
П.Кунцевич в своем письме достаточно откровенно сказал о главной причине польско-российского противостояния: «Вы нас одолели – победили и поглотили». Поэтому Польша рассматривает «Катынское дело», как козырного туза, который позволит получить сатисфакцию за двести лет патронажа России. Не случайно французский писатель и радиокомментатор Анри-Жан Дютей заметил, что «полякам в радость открыто обвинять русских» (Деко. Великие загадки XX века. С. 286). В этом плане «Катынское дело» предоставило польской стороне большие возможности.
Еще более откровенно выразился ведущий теоретик перманентного «катынского конфликта», профессор истории Ягеллонского университета (Краков) Анджей Новак, который считает, что «если историческое направление польской политики не решит проблему Катыни, не добьется признания ее символом одного из двух самых крупных преступлений XX века – преступлением коммунизма, мы не только предадим память об убитых на Востоке, но упустим шанс на получение достойного и стабильного места Польши в Европе» (Строгин. «Российские вести». 16–23.03.2005).
То есть для польских политиков «Катынь» – не столько желание восстановить историческую правду и справедливость, как это громогласно заявляется, сколько политический инструмент для получения достойного и стабильного места в Европе! Стремление Польши извлекать максимальную выгоду из всего, даже самого святого, подтвердил в ноябре 2006 г. польский президент Л.Качиньский. Говоря о блокировании Польшей переговоров России с Евросоюзом, Качиньский подчеркнул, что для Варшавы очень важны добрые отношения с Москвой, однако «эти отношения должны быть такими, чтобы они Польше что-то приносили».
Немецкий журналист Андре Баллин полагает, что после избрания польским президентом Леха Качиньского «историческая неприязнь» между Польшей и Россией «усугубилась личностным фактором» (Баллин. Ледниковый период в центре Европы). Известно, что Л.Качиньский был избран, во многом благодаря своим антисоветским и антироссийским высказываниям.
Сегодня Л.Качиньский более прагматичен, но тема Катыни для него священна. Польский президент в «Специальной линии» телеканала TVP2 21 марта 2006 г. исторические проблемы в отношениях с Россией назвал «сферами особой чувствительности». Он также заявил: «Не думаю, что мы в Польше перестанем изучать или выяснять эти болезненные темы… Совершенно другим вопросом является то, станут ли они (эти болезненные темы) полностью определять в данный момент наше отношение к переговорам с Россией… Но означает ли это то, что мы скажем, что Катыни не было, –
