Сайгоне, Ливерпуле, Паттайе, Иерусалиме, Амстердаме, Улан-Баторе, Лас-Вегасе, Нью-Йорке, Чикаго, Гонконге. При всем моем уважении к Б.Г. позволю себе выразить несогласие с его фразой «Рок-н-ролл мертв. А я жив». Я больше живу в унисон с фразой Битлз: «All you need is love». Об одном жалею: не смогла прилететь в июне 2004 года в Санкт-Петербург, на культовый концерт главного битла Пола Маккартни. Говорят, людей на Дворцовой площади собралась тьма тьмущая: 100 тысяч человек. Пол Маккартни спел новую песню про Санкт- Петербург, там были строчки: «O, Mr. Rain kept away. We didn t need you here today. Thank you, Mr. Rain for staying away». Главный битл уважительно называл дождь Мистером и радовался тому, что Мистер Дождь в день его концерта отправился «куда подальше» от Питера. Но главное – Пол Маккартни назвал Санкт-Петербург прекрасным городом, столицей русского рока. Forever, Питер!
В моей повести о юности есть еще один «немолодой» герой, не могу не сказать о нем, то есть о ней хотя бы два слова – это Арка старого дома на Марата. 40 лет спустя я приехала в Питер, чтобы встретиться с однокурсниками. Я, конечно, и раньше приезжала, но теперь была дата. Я назначила встречу друзьям на улице Марата, в ресторане «Гастрономика». Ресторан возвышался над улицей, в перспективе был виден Невский. Я рассказала, что недавно проехала по новому железнодорожному полотну от станции Нижний Бестях до Нерюнгри. В июле 2019 г. по всему участку, от Малого до Большого БАМа наконец-то открыли пассажирское движение. Это был большой праздник, он собрал бамовцев со всего света. Осталось возвести железнодорожный мост через Лену до Якутска. И тогда мы поставим точку в строительстве БАМа. Строить железную дорогу в тайге – огромный труд, но свои мечты мы умели воплощать в реальность.
Потом мы с друзьями гуляли-бродили по вечернему городу, по Марата, которая смотрелась отчасти центральной, отчасти – провинциальной улицей. Местами шумной, местами – безлюдной. Но такой она была всегда. Существенных изменений на улочке имени моей юности не произошло. Когда мы подошли к Марата, 84, на перекресток двух путей, я увидела старую Арку. Я очень обрадовалась встрече. Я зашла во двор-колодец, он был таким же темноватым, слегка неаккуратным, но хранящим дыхание веков. Я посмотрела сквозь Арку. Что же я увидела? Как и прежде, трамвай с сиреневым огоньком, кусочек улицы, деревья в сквере напротив. «Ночь. Улица. Фонарь. Аптека». Теплая волна нежности и благодарности подкатила к сердцу – это была Арка, мимо которой прошла моя юность. Прошла и не задержалась.
Железные люди
Я помню Москву 60-х годов прошлого века. Оттепель. В прямом и переносном смысле слова. В Москве начало весны, появляются первые зеленые листочки и слышнее трели птиц. И под стать просыпающейся природе оживают люди, спешат выйти на улицу и пойти в концерты. Модные поэты читают свободные стихи. Художники пишут полотна, в стиле Малевича и Кандинского. И даже моя родная тетя Шура, железная леди – а по-другому ее назвать нельзя – немного увлечена новыми культурными поветриями Советского Союза.
Мы
