с тихим восторгом:
– Эй, Лось, бухло, наверно, готово.
Не переставая отжиматься, Гейб спросил:
– Когда погудим?
Бобби вопросительно посмотрел на аллена.
– Надо перенести бутылку к кому-нибудь в камеру до второй смены и распить после ужина, – ответил тот. – Раньше нельзя – если заметят, как мы шатаемся, все пропало. От центрального стола до столовки восемьсот пятьдесят семь метров…
– Ты откуда знаешь?
– Считаю шаги, чтобы не спятить. Вы, ребята, не пройдете ровно и половину пути.
Гейб перестал отжиматься и, когда Ричард слез с него, сел на полу.
– Да ладно, сколько там бухла-то… И не такое оно крепкое…
Гейб обычно вел себя тихо, был скорее последователем, чем лидером, но в гневе становился грозным, и тогда его мощь поражала. Он убил человека одним ударом, проломив его головой автомобильное стекло, после того как тот пустил ему две пули в живот. Никто не спросил почему. Из окружной тюрьмы в Лиму Гейбла перевозили не в чем ином, как в бронированном инкассаторском автомобиле, так как в его деле значилось, что он однажды в приступе ярости голыми руками вырвал дверцу у фургона.
– Да я и после ведра не закачаюсь, – хвастливо заявил Гейб.
аллен улыбнулся:
– То, что ты пил раньше, Гейб, это помои – «Джек Дэниелс», «Блэк Вельвет», «Сазерн комфорт» и прочая магазинная хрень. На вкус, может, и крепко, а на самом деле не больше сорока градусов. А брага, которую я научился делать в Лебаноне, – от шестидесяти до восьмидесяти. Она крепкая, как домашний виски, только делается на фруктах, а не на зерне. Ее в машину можно заливать – поедет.
По мере того как до них доходил смысл сказанного, росла их радость.
– Ладно! Ладно! – воскликнул Бобби, хлопнув Гейба по руке. – Так и сделаем!
Они дождались пересменки, когда персонал уходил из отделения, и как ни в чем не бывало направились к клетке санитаров. аллен стал на стреме, а Гейб схватил Бобби за ремень сзади и без малейшего напряжения приподнял к потолку.
Пластиковую бутылку доверили Гейбу, потому что санитары и охранники привыкли, что он носит в них чай со льдом. Он спрятал ее у себя в камере и присоединился к остальным в очереди на жрачку.
После ужина четверо заговорщиков собрались у Гейба и принялись за дело. Бобби принес пустую картонку из-под йогурта и рваную футболку.
– Итак, – сказал аллен, – сначала надо процедить. – Он проткнул дырку в картонке, выстлал ее футболкой и через импровизированное сито слил жидкость во вторую пластиковую бутылку из-под молока. – Отойдите. Вонять будет так, что сшибет ковбоя с лошади. Сейчас поймете, почему это пойло называют бормотухой. Мякоть, кстати, тоже съедобная. Если выдержите запах…
Ричард с любопытством поднял глаза:
– З-зачем есть мякоть, если она т-такая гадкая?
аллен осклабился:
– За тем же, что и пить эту бурду.
Получилось больше трех с половиной литров. Решили выпить все
