расцеловать её. Не знаю, почему она всё же пригласила меня на работу при таких слабых ответах. Возможно, сработала моя искренность, а может, просто некому было работать. Но в любом случае это была отличная новость.
Из ресторана я вышел в приподнятом настроении и отправился пешком на Невский, 108, где совсем скоро должен будет состояться назначенный на вечер показ моей новой квартиры. Вернее, комнаты, но зато на Невском.
Don Omar feat. Lucenzo – Danza Kuduro
Глава 14. Коммунальный ад
На часах было 18:15. Мы стояли с Оксаной во дворе дома 108 на главном проспекте Петербурга. Двор был широкий и по местным меркам просторный, потому что там находился вход в кинотеатр «Нева». Хозяйка задерживалась.
Пока мы ждали, Оксана сказала, что в соседнем доме есть ещё одна комната, которую можно будет посмотреть, но там есть нюанс.
Хозяйка квартиры, 70-летняя бабушка, живет в одной из трёх комнат, а две остальные сдаёт. Риелтор сразу предупредила, что владелица строгая, гостей не разрешает, и там есть небольшой специфический запах. Такая презентация, конечно, отбивала всякое желание эту квартиру смотреть, но сразу отклонять её я не стал, оставив в качестве резервного варианта.
В арке показалась невысокая полная женщина, которая для своей комплекции двигалась достаточно проворно. По тому, что Оксана засуетилась, я понял, что это хозяйка квартиры. Её звали Ольга.
Мы пешком поднялись на третий этаж. Можно было бы и проехать на лифте, который в советские годы строители филигранно вписали между перилами широкого лестничного проёма, но лифтовая кабина была настолько узкой, что, учитывая комплекцию и габариты Ольги, войди мы в лифт, наши отношения на этом этапе рисковали бы стать слишком близкими.
Ольга достала связку ключей и, на секунду зависнув, как бы вспоминая, какой из них подходит, вставила один из них в замочную скважину. Не угадала. Попробовала другой и со второй попытки всё же открыла высокую входную дверь с изящной изогнутой ручкой, оставшейся, видимо, ещё с царских времён.
Комната располагалась прямо напротив входа в квартиру и была три метра в ширину и четыре метра в длину с классическим для таких домов высоким потолком, украшенным лепниной. Весь левый угол занимала дореволюционная ажурная печь из белых глянцевых изразцов.
– Её можно затопить? – спросил я, указав на печь, сразу представляя, как зимними вечерами здесь потрескивает живой огонь, и его ласковое тепло заполняет всю комнату.
– Ни в коем случае, – сразу оборвала мои мечтания Ольга, – сверху печь уже разобрали, и дымоход утратил целостность.
Помимо печи в комнате стоял лакированный платяной шкаф, маленький двухместный диван и старая, местами продавленная кровать на тонких ножках с выцветшими от солнца деревянными спинками. Все эти предметы вплотную друг к другу выстроились вдоль правой стены. В дальнем углу у окна одиноко стоял маленький белый столик размером в два ноутбука. К нему был приставлен коричневый, покосившийся на хлипких ножках стул.
Бесполезная
