обитатель фуры, тот самый молодец, что чуть не прибил камнем Тиберия, сидел в углу со скрученными за спиной руками и связанными ногами. Его туловище тоже было связано и крепко прикручено канатом к бортовому брусу. Осмотревшись, Марк метнулся к одному из огромных привязанных к борту мешков с имуществом эскулапов, извлек из него свернутую в круг ленту перевязочной материи, переместился к арестанту и крепко, ловко и быстро перевязал ему этой лентой нижнюю челюсть вокруг темени и рот через затылок. Связанный юноша только мычал и дико вращал глазами. Марк отвязал канат, крепко удерживая его в левой руке. Чуть отодвинул свободной рукой полог фуры и выглянул наружу. Они как раз приближались к тому месту, где состоялся их короткий разговор с Тиберием, и откуда хорошо был виден висельник. Придерживая рукой полог, Марк кивком головы и взглядом приказал арестанту: смотри. Тот пригнулся, замер, всматриваясь, узнал и вдруг рванулся вперед, дико зарычал и стал биться головой о борт фуры. Марк резко дернул канат, перекинул конец через брус, прихватил им грудь бьющегося в конвульсиях пленника, крепко притянул его к борту и привязал канат к брусу. Убедился, что узел крепок, выскользнул из фуры, вскочил на коня и бросился догонять Тиберия. Марк пристал к свите за тыловыми воротами крепости, когда Головная центурия уже достигла ворот Арташата. Слева от ворот стройно и красиво выстроилась конная сотня Туллия. В створе ворот и перед ними собралась пестрая группа встречающих. Упершись в них, Головная центурия стала расходиться сдвоенными цепями влево и вправо. Центурия охраны Марка Пипинна раздвоилась и остановилась, образуя коридор, по которому торжественно и медленно двигался Тиберий со свитой. От стоящей у ворот толпы отделились, чуть вышли вперед и остановились трое. В центре занимал место среднего роста человек лет сорока. На его покатые плечи был наброшен длинный почти до земли черный плащ. Полы плаща и каштановые тонкие, чуть вьющиеся волосы на голове трепетали от легких порывов ветерка. Большие карие глаза смотрели приветливо и добро. «Царь Тигран» – понял Тиберий и подумал: «Он, пожалуй, располагает к себе. Но…, но… как будто чего-то в нем не хватает». По правую от царя руку стоял невысокий, изрядно облысевший светловолосый мужчина возрастом постарше царя. Близковато посаженные глаза неопределенного серо-голубоватого цвета подчеркивали высокую и узкую переносицу и расширяющийся книзу нос. Его взгляд не выражал ничего и потому мог означать все что угодно. Он был одет в светлое подобие тоги. Пояс с золотой пряжкой на талии подчеркивал гибкую и крепкую фигуру. «Правая рука царя, – сообразил Тиберий, – хм, не думаю, что царю просто управляться с этой рукой. Как бы это не был тот самый случай, когда не собака вертит хвостом, а хвост вертит собакой». Слева от этих двух, и возвышаясь над ними, стоял префект Туллий. Его багряный военный плащ полыхал в лучах заходящего солнца. На лице воина застыло несвойственное ему выражение мыслительного напряжения и озабоченности. «О, боги, – мысленно воскликнул Тиберий, – что вы творите