надень броню, возьми копье, покрепче держись в седле и вздуй одного детину из кавалерии… Харалда.
– Почему?
– Он побил меня на той неделе, словно покойный Джарл. Ты можешь это сделать?
– Да.
– А сделаешь?
– Почему бы и нет? Считай его уже наказанным.
Она встала и склонилась ко мне.
– Я люблю тебя, – сказала она.
– Чушь.
– Верно. А как насчет «ты мне нравишься»?
– Неплохо. Я…
Вдруг озноб и онемение ветром промчались вдоль моей спины. Застыв, я попытался отразить мысленный натиск, отключив разум. Меня искал кто-то из наших – член королевского рода Амбера, – причем с помощью колоды карт, моего Козыря, или как там его назвать. Ощущение это ни с чем не перепутать. Если то был Эрик, значит, он оказался крепче, чем я предполагал; в последний раз я обрушил на его мозг чуть ли не горящий напалм. Едва ли это Рэндом – в том, что его выпустили из тюрьмы, я сомневался. Если же меня искали Джулиан или Кейн, оба могли катиться в ад. Блейз, по-видимому, был мертв; Бенедикт, возможно, тоже. Оставались Джерард, Брэнд и сестры. Из них только от Джерарда мог ждать я добра. Поэтому я изо всех сил противился зову и справился с ним. Ушло на это минут пять, и, когда все кончилось, я был покрыт потом и тело мое сотрясал озноб, а Лоррен с удивлением смотрела на меня.
– Что случилось? – спросила она. – Ты еще не пьян, да и я тоже.
– Обычный приступ, – ответил я. – Иногда со мной такое случается. Эту болезнь я подцепил на островах.
– Я видела лицо, – сказала она. – Может быть, на полу, а может – в голове. Лицо старца. Воротник его одежды был зеленым, и он был похож на тебя, только борода седая.
Я шлепнул ее.
– Врешь. Не могла ты…
– А я говорю, видела! И не бей меня! Я не знаю, что это значит! Кто он?
– Думаю, это отец. Но, Боже, как странно…
– Что случилось? – повторила она.
– Обычный припадок, – ответил я. – Иногда они случаются со мной, и людям возле меня кажется, что они видят отца или на стене, или на полу. Не беспокойся, эта болезнь незаразна.
– Чушь, – отрезала Лоррен. – Ты все врешь.
– Не спорю. Только прошу, забудь об этом.
– Почему же я должна забыть?
– Потому что я нравлюсь тебе, – пояснил я. – Помнишь? И еще потому, что завтра я должен вздуть Харалда.
– Верно, – согласилась она.
Меня снова затрясло. Она взяла одеяло с кровати и набросила мне на плечи. А потом налила вина, я выпил. Она села рядом, прислонилась головой к плечу, я обнял ее. Снаружи бесом взвизгнул ветер, часто забарабанил прилетевший с ним дождь. И вдруг словно кто-то постучал в ставни. Лоррен слегка взвизгнула.
– Не нравится мне эта ночь, – объявила она.
– Мне тоже. Закрой дверь на засов, она лишь заперта.
Пока Лоррен выполняла мою просьбу, я развернул кресло так, чтобы сесть лицом к единственному окну. Достал из-под кровати Грейсвандир и обнажил его. Потом погасил все огни в комнате, оставив только свечу по правую руку от себя.
И
