с острыми ногтями, ковыряющие кровавую рану. Только боль и пустые ответы.
– Мне очень жаль, – вдавливаю окурок в железо пепельницы.
– Тогда признайся. И она освободится.
Качаю головой:
– Ты ничего не понял. Мне жаль ее, но не тебя!
Обветренные губы усмехаются:
– А мне тебя искренне жаль. Ведь никого там не было, Антон. Эксперты обнаружили только твои следы.
Это ни к чему не приведет. Мы сотрем в спорах языки, но так и не добьемся понимания общей правды. Я был там, с ней. Все, что у нас есть. Только эта, твердая, непоколебимая стена. И мы – по разные ее стороны.
Диск с откровениями Оксаны мог бы кое-что прояснить, но о нем, почему-то, все забыли. Он так и остался лежать там, в мокрой грязи. Никому ненужный балласт, тяжелящий расследование, отодвигающий финишную черту за недосягаемую линию горизонта.
Синий костюм, как всегда, торжествует. Думает о победе и мысленно ускользает из допросной в теплые объятия любимый женщины. Кольцо блестит на его пальце. Золотая бесконечность любви, замкнувшаяся в круг. Но так ли неразрывны эти узы? И неужели в них и есть настоящая правда?
– Он будет убивать.
– Что?.. – Не слушает. Думает о жене.
– Вы нашли диск?
– Если он там есть, то обязательно найдется, не так ли?
Они не найдут его. Вижу бледную руку, вытаскивающую из грязи прозрачную коробку. Пока они занимались мной, убийца снова был рядом. Подходил вплотную, рассматривая крепкие спины, закованные в бронежилеты.
Но как же следы?..
Закрываю глаза. Сон тут же утаскивает меня в яркие глубины. Красное море накатывает на белый берег, закипая розовой пеной.
– Антон!?
Вздрагиваю:
– Да?
– Ты заснул.
– Я очень устал.
– Тебе нужно отдохнуть. Выспаться…
– Нет, – протираю липкие от дремоты глаза. Синий костюм снова стоит у двери. – Я в порядке.
– Ты готов говорить? – голос наивно удивлен.
– Откуда вы узнали, что я там, в этом поселке?
Странно, но я до сих пор не думал об этом. Не спрашивал.
– Ты действительно думаешь, что я скажу тебе? Нет. Не в этот раз.
Киваю:
– Тогда мне нечего больше сказать.
– Твой выбор. Я предъявляю тебе обвинение в убийстве Валерии Сотниковой, – кулак стучит по двери. – Уведите задержанного!
– Ты, правда, веришь в это? Веришь, что я убил Леру?! – вскакиваю с места, опрокидывая стул.
– Ты упустил свой шанс поговорить, Антон. Теперь слушать тебя уже никто не станет…
– Ты даже не представляешь, что за тварь я видел!
На мой крик в допросную врывается конвойный. Молодой парень с испуганным прыщавым лицом и дрожащими руками. Держит меня на мушке, хотя автомат и пляшет из стороны в сторону:
– К стене!
– Спокойно, – я отступаю
