Толик замахнулся на птицу тяжелым гаечным ключом.
– Зря! Зря! – прокаркал черный вестник незримой беды, но не сдвинулся с места.
– Заканчивай с ним! – скомандовал Вадим, отряхивая свой новенький фрак. – Нам пора в зал!
– Нет, пожалуйста! – закричал я, прижимаясь спиной к мокрой холодной стене.
Толик последний раз замахнулся своим гаечным ключом. Моя правая рука в агонии наткнулась на какой-то небольшой рубильник с синей пластиковой ручкой. Закрыв глаза, я надавил его что есть силы и тут же инстинктивно резко отпрыгнул в левую сторону. Справа от меня раздался громкий скрежет гаечного ключа по металлу. Они что, и правда решили меня убить?
Если да, то от этого меня спасла всего лишь случайность. Ожидая очередного удара, я резко открыл глаза.
На нас с приличной скоростью летел Вадим, лихо подцепленный под ребра огромным ржавым крюком. Я и Толик еле успели отскочить в стороны, как бедняга с тихим стоном пролетел мимо нас, оставляя на полу яркую полосу алой крови. Очутившись над морем, жертва зависла над морем, качаясь, словно на качелях. Послышался громкий хруст, пара ребер не выдержала силы гравитации, и парень с громким криком полетел прямо в волны.
– Все из-за тебя, ушлепок! – заорал Толик и отвесил мне кулаком в челюсть. – Ты виноват…
Но в чем именно моя вина, он так и не ответил: кровавый тяжелый крюк по инерции вернулся и со всего разгона ударил Толика по затылку. К счастью, не острой стороной, а то бы я был забрызган его мозгами, если таковые, конечно, имелись. С широко раскрытыми, скорее от удивления, чем от боли, глазами, парень повалился на живот. Злополучный гаечный ключ со звоном поскользил по полу. Я опустился перед бездыханным телом на колени и тяжело сглотнул собственную кровь. Последним ударом Толик разбил мне нижнюю губу.
– Он мертв, – донесся сзади знакомый приятный голос, – два – один.
Я обернулся: двери лифта были открыты, внутри стояла Селеста, словно прекрасная белокурая богиня, в своем легком голубом платье. Глядя в ее черные, как беззвёздная ночь, глаза, я невольно залюбовался, совершенно позабыв обо всем случившемся. Но затем разум взял вверх:
– Может быть, он просто в коме, – запротестовал я, щупая запястье мальчишки – пульс молчал, – мы не можем его тут бросить!
– Мертв, мертв! – прокаркал черный трехглазый ворон и тут же улетел в море.
– Что происходит? – я вскочил на ноги, чувствуя, как по подбородку бегут капли крови. Девушка сделала пару шагов мне навстречу. – Нет! Стой там! Ты убила их? Убийца! Ты же понимаешь, что у них есть семьи? У матерей больше нет сыновей! У сестер – братьев!
– И у тебя больше нет врагов, – вздохнула Селеста.
Мне было нечего сказать. Девушка подошла вплотную к маленькому рубильнику, который я совсем недавно нечаянно нажал, и переключила его в обратное положение. Мощный окровавленный крюк дернулся, словно живой, и послушно вернулся на место, пролетев мимо меня.
