как-то неинтересно. Поэтому, не сговариваясь, мы решили пока терпеть, чтобы потом уж как следует «оторваться».
В оба предыдущих раза, когда я наведывался к мадам Тюссо (Tussauds), накрапывал дождик. В первый раз он заставил длиннющую очередь прятаться под зонтиками, а бедный Чарли Чаплин шлёпал вдоль неё по лужам и пытался нас смешить. Во второй раз очередь была, но уже без Чаплина. Сегодня мы не застали ни Чаплина, ни очереди. Неужели в будущем я приду сюда и не обнаружу дождя?
Снова касса. Красные стены в поющих и пляшущих мониторах. Громкая музыка. И несколько человек, решивших провести вечер в компании восковых знаменитостей. Пока мы ждали, когда дойдут до нас, точнее, когда мы дойдём до мечущейся за прилавком девушки, я с грустью понял, что был здесь давно, почти двадцать лет назад. Тогда билет сюда стоил астрономические 8 фунтов с копейками. Теперь – 30. Без копеек. Правда, сейчас он включал какой-то непонятный «Marvel Experience», но всё равно это было как-то слишком. Однако раз нету хлеба, давайте зрелищ! И мы смело шагнули в кабину лифта (с билетами, разумеется).
Мадам Тюссо, точнее, Анна Мария Гросхольц, заварила эту восковую кашу в 1777 году, когда создала восковую фигуру не кого-нибудь, а самого Вольтера. Этому ремеслу её научил бернский врач Филипп Куртиус, у которого мать Анны Марии работала экономкой. Потом у неё получились Жан-Жак Руссо и Бенджамин Франклин. Рассказывают, что, когда началась французская революция, она не дрогнувшей рукой подбирала возле гильотин головы известных деятелей, делала с них посмертные маски. В 1794 году рукастый доктор умер, и Анна Мария унаследовала всю его огромную коллекцию восковых фигур и последующие 33 года путешествовала по Европе, показывая её, разумеется, за деньги. Думаю, она бы немало удивилась, если бы узнала, сколько сейчас стоит посмотреть на работы её подражателей.
Собственно, мадам Тюссо она стала в 1795 году, взяв фамилию мужа. Теперь её шоу так и называлось – Madame Tussaud’s. Франко-британская война застала её в Англии и, не имея возможности вернуться домой, она сперва странствовала по Великобритании и Ирландии (как мы), а в 1835 году осела в Лондоне и открыла музей своего имени. Сегодня его филиалы открыты в Лас-Вегасе, Голливуде, Нью-Йорке, Вашингтоне, Амстердаме, Париже, Берлине, Блэкпуле, Вене, Бангкоке, Гонконге, Джакарте, Шанхае, Токио и Сиднее.
Как оказалось, за прошедшее время изменились не только цены, не только расположение залов, не только стоящие в этих залах двойники новых знаменитостей, но и отношение к ним. И это, пожалуй, самое большое впечатление, которое я вынес после этого визита. Раньше посетителей было такое же море (безлюдность на улице и в кассе оказались обманчивыми – все кружились внутри, где интересно), но вели они себя гораздо скромнее и почтительнее: какого-нибудь теннисиста Борю Беккера обходили стороной, Майкла Джексона фотографировали издалека, перед английским королевским семейством стояли чуть ли не по стойке смирно и позволяли
