с Лурье.
– О! Мои дорогие! Как я вас ждал! – он пожал руку Северину и обнял Селену.
– Здравствуй, Клод!
– Здравствуйте, мистер Лурье, – дружелюбно произнесла Селена.
– Селена, моя девочка! Как ты выросла! А ведь совсем недавно ты была намного меньше. Как же быстро идет время! – Клод рассматривал и крутил девочку.
– И не говори! Сам не могу понять, как так быстро она выросла.
– Как же она похожа на Алана! Помню, как он хвастался своей дочерью перед всеми. Не могу понять, как такая дружная семья могла распасться.
– И его же характер… – буркнул Рихтер. – Такая же упрямая.
– Ну, что ты начинаешь? Ей всего лишь четырнадцать лет. Что ты от нее хочешь? – рассмеялся Лурье.
Детектив промолчал.
– Ладно, – сказал Клод, улыбаясь, – пойдем выпьем чаю.
Они вошли в дом. Он был очень уютным и теплым. Они прошлись по коридору и вошли в кухню. Комната была маленькой и темненькой. Они сели за круглый столик, и Лурье подал им чашки.
– Ну, рассказывайте, – говорил Клод, разливая чай по чашкам, – что у вас нового?
– Что нового? – вздохнул детектив. – Ничего.
– Ну, как ничего нового… – задумалась Селена. – У мистера Рихтера новая работа.
– Это уже вся Германия знает.
– И Франция, – добавил Северин.
– Да, – пробормотал Лурье, садясь на стул.
Прошло около пятнадцати минут. Лурье очень хотел поговорить с детективом об убийстве. Поэтому он повернулся к Селене и сказал:
– Селена, смотри, нам с мистером Рихтером нужно поговорить о работе. И я знаю, что ты обожаешь играть на рояле. Поэтому, отправляйся на второй этаж в мой кабинет. Там стоит рояль.
Селена встала из-за стола, поблагодарила за чай и отправилась наверх. Лурье и Рихтер посмотрели ей вслед, и, дождавшись когда Селена уйдет, Клод начал:
– Северин, я не хочу, чтобы Селена слышала о нашем разговоре. Вы и так начали часто ругаться, поэтому я не желаю делать ей хуже.
– Я понимаю, – ответил Рихтер.
– Ты ведь не хотел приезжать, да?
– Не совсем, – смутился детектив, пытаясь не обидеть старого друга, – я всегда к тебе приеду, если ты меня позовешь. Я переживаю за Селену. Ты ведь понимаешь, что, приехав домой, она снова побежит в свою комнату и не будет со мной разговаривать. А когда я к ней приду, мы снова будем ссориться.
– Северин, а ты будь немного строже. Я же знаю, какой ты человек. Вот только я не могу понять, – он развел руками и посмотрел в глаза Рихтера, – где она у тебя?
– Кто?
– Твоя строгость.
– Пойми, Клод, я боюсь ее обидеть. Я не хочу, чтобы она мучилась, как я со своим отцом.
– Северин, – успокаивал его Лурье, – не путай ненависть и равнодушие со строгостью. Как бы это грубо и обидно не звучало, Вальтер не хотел тебя воспитывать.
