четверку!..
«Ради Бога телеграфируй, здоров ли».
– Здоров, милая мамочка, и счастлив… Очень!
«Сегодня видела сон: будто ты пришел домой худой, истерзанный, и говоришь: „прощай, мама, я умер“»…
– Жив, мама, жив! и даже очень!..
«У нас гостит твоя троюродная сестра Калерия, которую ты никогда еще не видал».
– Да нет и особенного желания, мамочка!
«Красива, но взбалмошна, бросила мужа и с ребенком прикатила к нам. Ни капельки не тоскует: поет и хохочет, как девчонка, а ей уже двадцать четыре года. Ждет тебя – хочет, зачем-то, учить латинский язык… Вообще – пустая особа, и я очень не рада этой гостье: безцеремонна и беспардонна». – Ну и чёрт с ней!..
V
– Прощайте!
Всё ли? Чемодан тут… Подушка с одеялом… Палка… Плед… Гитара…
– Трогай!
Мягко покатилась пролетка по лужку двора и потом громко застучала по мостовой. Ну, слава Богу! Всё идет прекрасно… Как приятно уезжать… С любовью смотрю на знакомые улицы, на прохожих и проезжих: так бы и раскланялся! Вон знакомый крендель над булочной. Вон «Парикмахерская», где меня стригли… Театр, почта, золотоглавый собор, сад…
– Прощай, сад! Спасибо!
Выехали из города; потянулась слобода с шумливыми мелочными лавочками, трактирами, пивными, ломовыми извозчиками, безграмотными вывесками… Вон: «Карасин, Паперосы, а также Чай и Кофей»…
– Прибавь! прибавь! Опоздаем. Пароход уходит в восемь.
– На этот опоздаешь, на другой попадем! Их много отходит…
– Мне нельзя на другом, а надо на «Самолет».
– Уже близко пристани: клубится дым пароходных труб, гудят свистки, то басом, то дискантом, обгоняют спешащие на пароходы пассажиры… Скорей! Подскакиваю на пролетке, помогаю лошади и тычу в спину извозчика…
– Тпру!
– Вишь и не опоздали. Зря горячился, гнал… За это надо прибавить.
– Матрос, на пароход!..
Матрос забрал в руки всё мое имущество, и мы торопливо зашагали по скрипучим мосткам.
– Какой пароход?
– «Гоголь».
– Свисток был?
– Два. Сейчас отваливает…
Торговцы, рассевшиеся вдоль мостков, хватают за полы и за руки, предлагая колбасу, семгу, булки, чулки, гребешки…
– Куда мне к чёрту!
Гудит последний свисток, а они… Вот дурачье. Дорогу!
…Уф! Наконец-то! Теперь уж спокойно. Она где-нибудь здесь… Да вон она, у перил балкона!.. Внимательно ищет кого-то глазами, ждет и страшно волнуется… Конечно, меня. Милая, как она волнуется! Не спешу успокоить: очень уж радостно видеть, как она ждет меня. Снимают трап. Зоя перегнулась через перила. Оглушительно зашумел под колесом пар, пароход вздрогнул и стал медленно отдаляться от пристани… Что с ней? Отирает платочком слезы…
– Зоя!
Обернулась и радостно
