несколько минут, в течение которых я усердно призывал на помощь землетрясение или что-нибудь в этом роде, что вывело бы меня из затруднения. Король, очевидно, не был расположен сделать это, он был заметно недоволен и хмурился; но когда герцог Букингэмский снова громко расхохотался, то его величество последовал его примеру, хотя его смех звучал несколько насильственно.
– Итак, сэр, – начал король, обращаясь ко мне и принимая строгое выражение, – вы не расположены принять мое назначение и сражаться за меня с моими врагами?
– Я готов сражаться за ваше величество до последней капли крови, – застенчиво, но горячо ответил я.
– А между тем намерены отказаться от своего назначения. Почему же?
Я не знал, что сказать; объяснить ему мою причину было невозможно.
– Помощью женщины, – сказал король, – мужчины пользуются с очень древних времен. Даже Адам не постыдился прибегнуть к помощи Евы.
– Так ведь она была его жена, – заметил герцог.
– Никогда не слышал об их свадьбе, – улыбнулся король, – но если так, то я не вижу разницы.
– Ну, разница-то большая, во многих отношениях, – рассмеялся герцог Букингэмский, с непонятным для меня выражением взглянув на хорошенького мальчика, прислушивавшегося к разговору.
Король беззаботно рассмеялся и позвал:
– Чарли, поди сюда.
Тогда я сообразил, что это – его сын, впоследствии известный граф Плимутский, и понял значение герцогского взгляда.
– Чарли, какого ты мнения о женщинах? – спросил король мальчика.
Тот подумал с минуту и ответил:
– Это – очень несносные существа, ваше величество.
– Почему так?
– Они никогда не оставят ничего в покое.
– И никого, мальчик, ты прав.
– А потом они всегда что-нибудь выпрашивают – ленточку, подвязку, бантик…
– Или титул, кошелек, либо место кому-нибудь, – произнес король. – Как видно, мистер Дэл, Чарли, вы и я – мы все здесь одного мнения о женщинах. Если бы это было в нашей власти, то на свете скоро не было бы ни одной женщины.
Должно быть, я имел очень жалкий вид, потому что лорд Кинтон поспешил мне на помощь и стал говорить о моей преданности королю и моей готовности всю свою жизнь положить к его ногам, при единственном условии, о котором он уже упоминал.
– Однако сам мистер Дэл ничего не говорит обо всех этих прекрасных вещах, – заметил король.
– Не всегда много делает тот, кто много говорит, ваше величество, – возразил лорд.
– Итак, этот молодой человек, не говорящий ничего, будет делать все. – Король обратился к своему спутнику с пластырем на носу и сказал ему: – Милорд Арлингтон, кажется, мне придется освободить мистера Дэла.
– Думаю, что так,
