style="font-size:15px;"> – Ах так! Ну хорошо, – выдохнула Ренн. – Но если ты все-таки передумаешь, я тебе скажу кое-что весьма важное.
Она помолчала, пошуршала листьями и сказала:
– Я принесла все необходимое, чтобы избавиться от этой проклятой татуировки. Я, собственно, для того и пришла – чтобы объяснить тебе, как это сделать. – Она снова немного помолчала. – Ну и ладно! Если ты немедленно не вылезешь, я ничего больше не скажу!
Глава 6
– Зачем ты сюда явилась? – сердито прошипел Торак, втаскивая Ренн в заросли. – А если тебя кто-то выследит?
– Не выследит, – уверенно заявила она, хотя сама, если честно, отнюдь не была так уж в этом уверена. – Держи. Я принесла тебе немного еды и спальный мешок, а вот топор украсть мне не удалось. Придется тебе…
– Ренн, не надо. Тебе нельзя в это вмешиваться!
– Я уже вмешалась. Съешь лучше лепешку из лосося.
Торак даже не пошевелился, и она снова рассердилась:
– Ну раз ты не хочешь, я эту лепешку тут оставлю, пусть ее другие едят!
Это подействовало. Торак выхватил у нее вкусную лепешку и со свирепой сосредоточенностью в один миг уничтожил ее. Ренн молчала, скорчившись с ним рядом в темных зарослях, где пахло кислой влажной землей. «Интересно, когда он ел в последний раз?» – думала она.
– Лепешек я тебе довольно много принесла, – с удовольствием сообщила она. – И еще кровяную колбасу, и вяленый язык зубра, и мешочек орехов! Тут, наверное, на полмесяца хватит, если понемножку расходовать.
Она отлично понимала, что слишком много болтает. Но Торак казался ей каким-то… другим. Каким-то чужим. И эта повязка на лбу делала его старше, и было какое-то особое напряжение в его лице, и он все время озирался, словно в любой момент из темноты мог выскочить охотник.
И она подумала: «Так вот что такое быть дичью!»
Но вслух спросила, где Волк, и Торак сказал ей, что Волк убежал, чтобы сбить Аки со следа. А потом он спросил, как ей удалось уйти от Фин-Кединна. Ренн рассказала, что повернула назад якобы для того, чтобы проверить ловушки, а потом забрала припрятанные заранее припасы и подстрелила лесного голубя – его она собиралась принести на стоянку в доказательство того, что ловушки действительно проверила. Ренн, разумеется, не стала рассказывать Тораку о том, как тяжело ей было врать Фин-Кединну и как он смотрел на нее, когда догадался, что она собирается сделать. В его глазах была такая боль!
– Он ведь догадался, что я здесь, верно? – спросил Торак. – Когда говорил о собрании племен. Он ведь меня предупреждал.
– Да, я тоже так думаю. Наверное, догадался.
Ренн протянула ему еще одну лепешку из лососины, да и сама за компанию съела парочку орехов. Помолчав, она сказала:
– Знаешь, я все пыталась понять, как все это случилось. И эти рога благородного оленя, которые ты нашел, и эта почти стертая метка Аки на них… По-моему, кто-то нарочно все подстроил. Кто-то очень хотел, чтобы тебя изгнали.
