Чашка кофе, разбрызгивая драгоценное содержимое выпала из ее рук со звоном разбившись об палубу на тысячи мелких осколков.
– Компьютер! Доклад. – Бросила она в потолок, кинувшись к своему креслу.
– Зафиксирована гибель человека, – тут же доложил бесстрастный механический голос.
На главном голографическом экране всплыло досье Дмитрия Кабанова. Алиса удивленно моргнула, уставившись на одутловатое лицо рабочего.
– Несчастный случай на стройке?
– Опровержение. Рабочий погиб вне вахты в свой выходной в запретной «серой» зоне.
– Черт, этого только не хватало, – зло бросила она, забравшись в кресло вместе с ногами, – какого черта он там потерял… Связь с капитаном. Немедленно!
Славе не спалось. Не привыкший к роскоши он долго ворочался с боку на бок на слишком большой и мягкой кровати в своей новой спальне. Тончайшая белоснежная простыня собралась в комок у его ног. Разнообразие малых и больших подушек вместе с пуховым одеялом незаметно перекочевали под кровать. Сон никак не шел.
Когда массивные напольные часы с маятником отбили полтретьего ночи, Слава, мысленно плюнув и накинув на себя серый домашний халат из натурального хлопка со второй луны Авадона -2, зашлепал босыми ногами по дорогому ковровому покрытию в сторону резервного командного пункта (РКЦ). Небрежно сваленную в угол свою одежду он проигнорировал. «Кого стесняться, хватит и халата» – лениво размышлял он, запахнув халат и подвязав его поясом. По дороге Слава заглянул в бар, прихватив из него упаковку холодного тыквенного пива и пачку хрустящих соленых крекеров.
РКЦ представлял собой бронированную двухъярусную капсулу, вмонтированную прямо внутрь корабля. Отлитая из комбинированного высокопрочного сплава, она предназначалась в первую очередь как безопасное место для капитана, в котором он мог укрыться от любых напастей таких как абордажная вражеская команда или техническая авария. По мимо этого в эту комнату стекалось управление всеми узлами корабля и комната могла исполнять роль резервного КЦ, с терминала которого капитан имел возможность перехватить управления любым корабельным компьютером или установкой. Вход в РКЦ был только один из каюты капитана и представлял собой тяжелую в полметра толщиной бронированную механическую сейфовую дверь. Насколько знал Слава, эту броню не мог прожечь не один ручной или станковый бластер или лазер. Чтоб вскрыть эту скорлупку пришлось бы приволочь сюда что-то достаточно мощное и соответственно громоздкое, а это ох как не просто в узких корабельных переходах.
Позволив биометрической системе безопасности проверить сетчатку глаза, отпечатки правой руки и голос, Слава с трепетом дождался открытия автоматикой тяжелой двери. С легким шипением дверь отъехала в сторону.
