что ваш бывший соотечественник являлся ведущим экспертом по искусству. В Америке, естественно.
Последнюю фразу, очень коротенькую, но довольно емкую, он произнес с едва скрываемой издевкой в голосе, и на это не мог не обратить внимание Стогов.
– Что ж, – развел он руками, – все лучшее – друзьям.
Премудрый Хиллман только усмехнулся уголками губ. Это уж точно: мы вам – демократию и «ножки Буша», вы нам – своих лучших специалистов. Бартер!
– Выходит, поездка предполагалась деловая?
– Да какая разница! – неожиданно взвился Маканин, не в силах, видимо, сдержать крайнего презрения и удивления, вызванного профессиональной бестактностью следователя. – Был ли это частный визит, деловая поездка или ностальгическое возвращение на родину? Умер человек! И наша обязанность, наш долг в конце концов…
– О долге и обязанностях мы с вами чуток попозжей поговорим, – осадил не в меру ретивого секьюрити Головко, – а пока что я хотел бы знать, с какой целью господин Державин прилетел в Москву.
– Ну, знаете!.. – до корней волос покраснел Маканин, с которым, видимо, давно уже никто не разговаривал в подобном тоне. Да еще в присутствии сотрудника американского посольства! Впрочем, и его, служивого, можно было понять.
Он повернулся лицом к Хиллману, как бы говоря тем самым, что воля ваша – можете отвечать, а можете и послать куда-нибудь подальше этого следователя с его дурацкими вопросами, однако вышколенный профессионал Хиллман посчитал вопрос следователя вполне уместным.
– Да, – утвердительно кивнул он аккуратно подстриженными рыжими вихрами. – Поездка действительно предполагалась деловая, видимо, связанная с очередной экспертизой какой-либо иконы или картины, хотя утверждать этого я не могу.
В этот момент в дверном проеме выросла фигура врача, констатировавшего смерть Державина.
– Ну что, можно увозить? – спросил он, многозначительно постучав указательным пальцем по циферблату наручных часов.
Получив утвердительный ответ, он кивнул двум санитарам, что скучали на небольшом диванчике, и те, профессионально перевалив тело покойника с кровати на носилки, двинулись к выходу.
– О Боже! – пробормотал вслед Маканин, и его тоже можно было понять.
– У вас еще будут ко мне вопросы? – спросил Хиллман, обращаясь к следователю. – А то, как сами понимаете…
И он точно так же, как это проделал врач, постучал пальцем по массивному корпусу дорогих часов.
Еще несколько минут … Чистая формальность.
– Осмотр вещей? – догадался Хиллман.
– Да. И желательно в вашем присутствии.
На осмотр довольно вместительного кожаного чемодана на колесиках и багажной сумки Державина ушло не более получаса, и когда все было закончено, Головко негромко произнес, выкладывая на журнальный столик совершенно новую, видимо купленную специально для этой поездки записную книжку, в которой было
