читалось неимоверное мучение и страшная борьба, даже страдание.
– Я не могу тебе врать.
– Так и не ври.
– Тянет.
– И давно это у вас?
– У нас ничего нет! Клянусь тебе!
– Но что-то же есть. Притяжение.
– Нууу… есть.
– И у него?
– Ну я не знаю. Мы не говорили об этом.
– Ага. Прекрасный период. Еще ничего не сказано, но все уже всем ясно. По глазам видно. Осталось только взяться за руки и… в цветущем саду… босиком по росе…
– Мишунчик, ну я тебя прошу. Мне плохо.
– А на видео так кажется, что тебе хорошо.
– Мне бывает хорошо с ним.
– Ну вот и все. Спасибо, что сказала. Хоть избавила меня от вранья.
– Да это не то, что ты думаешь!!!
– А что я думаю?
– Да ты уже себе там надумал целую кучу всего! Что, я тебя не знаю?
– А что я в бога душу мать должен думать?!!! Ты сама-то себя слушаешь?!
– Ну не кричи на меня, пожалуйста. Ну пожалей меня.
– Пожалеть?! Ты заболела? Чаю с медом сделать? Да ты влюбилась самым банальным образом, а я тебя должен еще и пожалеть?!
– Ну я не влюбилась, правда.
– А что тогда? Если тебе хорошо с ним. И тянет.
– Он… он мне чем-то отца напоминает.
– О, приехали. Давно я его, кстати, не видел. Он приходит?
– Нет. И я его давно не видела.
– А давно он ушел?
– Да больше десяти лет уже.
– А ты его любила?
– А я его и сейчас люблю. Хотя у него уже другая семья. И дочка другая.
– Вот те раз. Ты мне никогда этого не говорила.
– А ты не спрашивал.
– А он тебя любил?
– Мне кажется, да. Я часто вспоминаю… Он меня так… на коленях качал… по голове гладил… песенку какую-то напевал…
– А обижал?
– Ну… нет. Побил только один раз. Три раза шлепнул.
– За что?
– Миша… ну так это тяжело все. Ну ладно. Тебе я все могу рассказать. Я была еще маленькая, лет семь мне было. Мне как-то приснился страшный сон… я проснулась… плакала… а потом пошла в спальню… открыла дверь… а там…
– Ну я понял. Ладно. И потом вы больше не…
– Это было один раз. Мы больше об этом никогда не говорили. А тогда он сказал, чтоб я больше так никогда не делала.
– И все было как раньше?
– Нууу… да. Только я мать возненавидела. А когда он ушел… то и вообще.
– А ты к матери заходишь?
– Конечно. На день рожденья. И восьмого марта.
– Ну и ну. Бедный Карл Густав в гробу на вас не нарадуется.
– Какой еще Карл, Мишка? Ты что?
– Юнг. Чувствую я, психологию ты плохо учила. Не о том на лекциях думала.
– Ну не мучь меня. Ни о чем я не думала.
– И делать ничего не собиралась?
– Что
