зачем вообще говорить различного рода секреты, если боишься что их услышат?
– Ты не простыла?– она заволновалась. – До дня рождения выздоровеешь?
– Я не болею.
– Это хорошо. На празднике ты должна быть лучше всех.
– А зачем? – спросила, надеясь застать маму врасплох.
– Там и узнаешь, – не тут-то было. Родительница всегда начеку.
Второй раз спрашивать было бесполезно. Все равно не расскажет, если сама не захочет.
– Высади нас возле главного входа, – скомандовала мама водителю.
После того как мы вылезли и отошли на небольшое расстояние, я спросила:
– Мам, а это нормально, что ты используешь водителя «папыЖоры»?
– Я его жена и имею право, – сказала, как отрезала.
Мама была уверена, что все блага мужа принадлежат и его жене в том числе. И переубедить в обратном ее невозможно. Впрочем я не пыталась.
– Вначале мы пройдемся по первому этажу, – предупредила мама, начиная обход бутиков.
Я вздохнула, понимая, что на каторге было бы намного легче.
ГЛАВА 7
– Доня, вот еще пара платьишек,– мама дернула шторку в кабинке с такой силой, что та отскочила в сторону, как ужаленная.
– Мама! – вскричала. – Я же тут голая!
– Да кто на тебя смотрит? – пожала она плечами, не считая, что совершает что-то предосудительное, выставляя меня на всеобщее обозрение.
– Отлично, мама! Раз на меня никто не смотрит, то смысла переодеваться в кабинке я не вижу. Буду это делать вне ее, – и я решительно направилась к выходу, в то время когда на мне из одежды были только трусики и бюстгальтер.
Не то чтобы я желала, дабы на меня пялились случайные посетители магазина. Нет. Я вовсе этого не хотела. Но мое терпение лопнуло. Мы были в пятом по счету бутике и в каждом повторялось одно и тоже. Я заходила в примерочную, а мама, с регулярностью местной электрички, курсировала от вешалок ко мне. При этом совершенно не обращая внимание на мою стыдливость.
А раз так, то к чему она мне? Ненужна вовсе. Минута позора, зато все увидят не только фрагменты тела, а целиком. И тогда уж точно не будут заглядывать в приоткрытые щели примерочной.
– Доня, ты куда? Ты что делаешь? – мама вовремя спохватилась, схватила за руку и втянула внутрь примерочной.
– Еще раз выставишь меня пятилетней девочкой и я ею стану в полном и в переносном смысле, – я шипела не хуже гадюки.
Кажется, маму проняло.
Она не начала возмущаться, ругаться или скандалить. Маму посунулась назад с широко открытыми глазами.
– Доня, я не думала…
– В следующий раз, постарайся, – шипение из голоса никак не желало уходить.
– Хорошо, Донюшка, я сейчас, – и выскользнула из примерочной. Мама сделала это так, что вряд ли кто мог меня видеть.
Если бы так
