под запретом, а теперь новая учительница, «страшная по литературе», как говорила Славкина мама, сама привела их туда и впустила в класс. Здесь пахло новизной: недавно высохшей краской, еще не выветрившимся линолеумом и свежим пластиком, набитым на бортики столов. Это был запах новой жизни, на ступень ближе к жизни взрослых: то младшая школа, а то уже средняя. Начинать учебу в таком классе дух захватывает, словно мчишься на большом папином велосипеде, которым еще не умеешь как следует управлять. Страшно упасть с разгону, но все равно здорово… Ни за что не захочешь пересесть на свой привычный низенький «Аистенок».
Наконец 5«А» разместился в классе и начался первый урок, состоящий в основном из разных объявлений и объяснений. Ведь никто из ребят еще не знал, какие правила в средней школе…
«Страшная по литературе» оказалась совсем не страшной: она говорила спокойным голосом, часто улыбалась и очень понятно все объясняла. Наверное, Славкина мама назвала ее страшной потому, что нос учительницы был приплюснутый, глаза выпуклые, а все лицо как будто вдавлено внутрь. Но какая разница? Тимка считал, что красивыми бывают только девочки, а взрослым тетенькам это вообще ни к чему…
Новая учительница записала на доске названия всех предметов, и как какого учителя зовут. Саму ее звали Людмилой Викторовной. Вдруг дверь задергалась, как бывает, когда в класс заглядывает кто-то из коридора, и она сказала:
– Входите, пожалуйста, вы как раз кстати. Ребята, в этом году с вами будут работать не только учителя, но еще и психолог. Вот познакомьтесь – Артур Федорович Неведомский.
Тимка не знал, что значит психолог, и посмотрел на Славку. Славка со своего места развел руками – он тоже не знал. В класс вошел полный дяденька с серыми, зачесанными за уши волосами, в расстегнутом пиджаке (может, ему тесно было застегиваться, потому что у него над брюками выпирал большой живот). Дяденька смеялся всем лицом и вроде как подмигивал – всякий дурак сразу понял бы, что он не учитель. А психологу, значит, так положено… В общем, интересный дяденька, только приходилось следить, чтобы не встретиться с ним глазами, потому что взгляд у него был веселый и острый, как щекотка. От такого взгляда обязательно вздрогнешь, а Тимке нельзя: врач-невролог, к которому они ходили с мамой, велел «избегать острых ощущений». После этого папа перестал щекотать его во время возни на диване и не подбрасывал больше под потолок. А вчера он вообще не обращал на Тимку внимания, хотя они столько времени не виделись…
– Расскажите, как вы будете заниматься с ребятами, – попросила психолога Людмила Викторовна.
– Заниматься? – переспросил дяденька, прикидываясь удивленным. – Ребята, вы что, хотите, чтобы я с вами занимался?! Ведь у вас и так всяких занятий не под завязку! – дяденька чиркнул себя ладонью по горлу. – Мы с вами будем просто общаться и получать от этого удовольствие. Я хочу, чтобы вы приходили ко мне, как к другу. А что делают друзья, когда встретятся?
– Играют, – пискнула маленькая Карлова, которая всегда была выскочкой, – вот даже этого
