мне что-то рассказал – обычно из таких людей информацию клещами не вытянуть.
Теперь я знал, что маг появится в баре вечером. Правда, на то, что мне удастся с ним поговорить сегодня, я не рассчитывал. Но двух дней мне должно было хватить. За это время можно поговорить с кем угодно. Пока же передо мной встала новая проблема – где болтаться до шести вечера? Питер я не знал, и куда деваться – совершенно не представлял. Правда, у меня были деньжата и документы – значит, не пропаду.
Я просто шел вперед, размышляя о том о сем, погода была хорошая – утреннее солнце щедро дарило мне свои лучи. Настроение было прекрасное. Я не утерпел, достал из сумки свою походную кукурузную трубочку, набил и закурил. Дымя на ходу, я шел вперед, рассматривая дома. Через некоторое время вышел к набережной. Нева. Вода непрозрачная, на вид жутко холодная. Но было в ней нечто притягательное, какая-то загадка. Некоторое время я просто стоял на набережной, покуривая трубку и смотря на воду.
На той стороне реки купался в лучах солнышка Исаакиевский собор. Его золотой купол напоминал мне шлем воина, который прилег отдохнуть. Я подумал, не сходить ли мне к этому храму, кажется, на него можно было забраться.
Я свернул налево и пошел к мосту. Солнце светило вовсю, и воздух был свеж. Плеск волн, их биение о гранитные берега органично вплетались в городской шум. Кто-то мне говорил, что в Питере солнечных дней не бывает, только пасмурные, унылые, со свинцовым небом. Чушь. Солнце жарило вовсю и сдаваться не собиралось. Правда, откуда-то налетал довольно свежий ветерок, заставивший меня поплотнее завернуться в джинсовку.
Я дошел до моста и остановился. Выбив трубку, я наскоро вычистил ее, так, по-походному, и стал разглядывать колонны напротив моста. Внизу была фигура то ли Нептуна, то ли тритона…
У моста я задержался. Мне хотелось увидеть, как разводят мосты перед кораблями, но потом вспомнил, что их разводят только ночью. Вздохнув, я пошел через мост. Делать было абсолютно нечего, куда девать время до вечера, я не знал. Решив не торопиться и не отходить далеко от метро, я двинулся в глубь города.
К Иссакию я не пошел, свернул налево – к площади около Зимнего. Шел я долго, не торопился. Людей, как ни странно, на улицах было много. На площади вокруг столпа было, например, не протолкнуться. Как я понял, в основном это были студенты, но попадались и вполне солидные граждане.
Не знаю, что они делали здесь в такую рань. Оглядевшись в поисках лавочек и ничего подобного не увидев, я двинулся по периметру площади, намереваясь всю ее обойти.
Сигареты, конечно, не трубка, на ходу они удобнее. Я медленно шел, ступая по камням площади, и пытался понять две вещи – как мне убить время до вечера и почему я чувствую себя не в своей тарелке. На первый вопрос ответ нашелся сразу – я решил ходить по городу, пока хватит сил, посидеть в ресторанчиках, попить пива. Со вторым вопросом было сложнее. Я сам не мог понять, откуда взялось это чувство тревоги и Подавленности. Разве что этот город. Да, город давил мне на плечи, словно тяжелое мокрое одеяло, – мягко, но настойчиво. Обволакивал тревожной
