нирвану ворвалось воспоминание о полупрозрачном пакете с дешёвым вином и пластиковые стаканчики. Она положила подстилку в стиральную машину и включила её.
5
В салоне загремела музыка, это дочка включила тяжелый рок, сидя за компьютером.
– Дана, это не мой стиль, – прокричала Яна издалека, – прямо как молотком по голове.
Дочь надела наушники и воткнула штекер в компьютер. Почти сразу в образовавшейся тишине раздался звонок мобильника, лежавшего на кухонном столе. Яна взяла его в спальню, села у туалетного столика. Номер был незнакомым.
– Алло.
– Яна, доброе утро!
Ну да, она ведь дала Диме свой номер, но его номер не взяла.
– Доброе утро!
– Как спалось?
– Нормально.
– Ты не простыла?
– Нет. Отогрелась в горячей ванне, чайку с лимоном выпила и в постель.
– Можно было и водочки для надёжности.
– Под водочку закусочка нужна, а мы перед сном не едим.
– А я вот пришел домой и с хозяином квартиры выпил. Я же позавчера только в другую квартиру вселился, а хозяин оказался моим земляком. Посидели немного, повспоминали…
– Не поняла, что он делал вечером в квартире?
– Как что? Он же в ней живет, а мне сдаёт одну из комнат.
Яне снова стало мрачно от ощущения убожества и она вспомнила приговор дочери: жлоб. Она знала мужчин, которые после развода были в стеснённом материальном положении, но никто из них не снимал комнату. Снимали однокомнатные квартиры, пусть даже за гипсовой перегородкой, но чтобы один, чтоб никто не мешал.
– Почему ты остановил свой выбор на этой квартире? Тебе удобно добираться до работы?
– Нет, меня уволили три недели назад, я ищу работу, а квартира мне по цене подошла…
«Час от часу не легче», – совсем было сникла Яна, но Дима продолжил:
– …да и от моей квартиры до дочкиной школы 10 минут ходьбы, так что я могу иногда её забирать и отводить домой, пообщаться в скверике.
За эти слова Яна простила ему всё. «Ну не может плохой человек так любить своего ребёнка! Неправа Дана, не жлоб он, просто у него полоса такая. Всё со временем образуется». Дима, будто прочитав её мысли, сел на своего любимого конька и стал с упоением рассказывать, какая у него умница и красавица дочь, как она занимает призовые места на конкурсах бальных танцев, как её хвалят учителя… Когда они попрощались, Яна увидела в дверном проёме дочь, которая облокотилась на косяк двери, скрестила руки на груди и строго спросила:
– Он?
– Да.
– Можно было и не спрашивать. Это был не разговор, а его монолог.
– Ты что, подслушивала? – с негодованием спросила мать.
– А что подслушивать? Из 15 минут разговора ты сказала две-три фразы.
– Дана, как тебе не стыдно? Это
