в такие ситуации, когда в его постель напрашивались прехорошенькие ночные бабочки. Но он брезговал ими и не опускался до положения безнравственных похотливых прелюбодеев. Надеялся, что и жена в обществе поклонников остается такой же высокомерной и недоступной, какой казалась ему при первом знакомстве.
Как-то он вынужден был заглянуть в ее парфюмерный столик – искал запропастившиеся куда-то запонки с цветными камешками (жена могла по ошибке сунуть в свою захоронку), – и наткнулся на пакетики с противозачаточными средствами. Его будто окатили холодной водой – обманывала его все эти годы!
Стал перебирать украшения жены. Золотой перстень с печаткой. Ранее он не видел его. Повертел в руках. На печатке инициалы: Л.В. Чьи же это инициалы? И вспомнил: Л.В. – Леонид Великанов, спортсмен-футболист, о котором Татьяна писала очерк. Говорила, что за этот очерк ей дали премию, и частенько в разговорах с подругами с умилением произносила имя известного спортсмена.
Вот почему она бывала на футбольных матчах, когда играл Великанов, и допоздна задерживалась в те дни.
Уже тогда у него появилась мысль о разводе. Но в министерстве шли свои разборки, борьба за место «под солнцем», и малейшего повода было достаточно, чтобы оказаться за бортом. Надо было подождать…
С того времени как он обнаружил, что жена обманывает его, он старался реже общаться с ней, возвращался в квартиру, когда она уже спала, ложился в другой комнате и уходил, когда она еще нежилась в постели. Командировка в Краснодарский край, несмотря на трудную задачу, была для него отдушиной. Генерал Дубровин отодвинул семейную проблему на второй план и серьезно готовился к очень нелицеприятному разговору с руководством края, не предполагая, что события развернутся так, как ему и не снилось…
Самолет приземлился в аэропорту точно по расписанию, в 14.10. Спустился Николай Васильевич по трапу на землю и, несмотря на знойный воздух, опаливший лицо и легкие, вдохнул полной грудью. Родная земля! Родной край! Недалеко отсюда, на Ставропольщине, родился он, вырос, ушел в армию. Как быстро бежит время! Двадцать лет прошло, а кажется, совсем недавно видел он на горизонте вон те горы, синеющие вдали, бегал босиком вот по этой траве, что зеленым ковром покрыла летное поле. А вдали, на окраине аэродрома, виднеются стройные, островерхие тополя. Жарко им от раскаленной земли, вот и тянутся к небу.
Все, как в хуторе Петровске Александровского района, где родился Николай Васильевич. Хуторок совсем небольшой, степной. С юга – горы. И хотя до них далеко, сухой и раскаленный воздух скатывался с них и уже в июне превращал обезвоженную степь в неоглядное бледно-палевое поле с редкими тополями и колючими неказистыми растениями. Только у домов, в палисадниках, зеленели яблони и груши, черешни и сливы. И какие они были сочные, сладкие! Губы слипались. А какого труда требовали! Вода была привозная. Два раза в неделю приезжал грузовик с цистерной в кузове и сливал воду в бассейн. Оттуда брали только на питье. А поливать сад, огород – из
