отворачиваю голову, выплёвываю его палец.
– Socorro3! – кричу я, в надежде, что кто-нибудь будет проходить мимо нашего дома и, может быть, услышит. Может быть, вызовет полицию. – Socorro!
Я понимаю, что надежда на помощь мимо проходящего человека – это практически фантастика, так как слишком много «может быть».
В следующий миг мне приходится замолчать, так как я получаю хорошую пощёчину, отчего валюсь на бок. Щека пылает. Уже через секунду меня вновь поднимают, ставят на колени. Один из бандитов приставляет к моему горлу длинный и широкий нож. Его острый кончик утыкается в мою шею. На лезвии пляшет свет от люстры. Мои глаза останавливаются на зубцах кишкодёра с обратной стороны лезвия. Очень не хочется, чтобы этот нож побывал во мне. Это если мягко выражаться. На самом деле я чувствую, как в груди истерично начинает колотиться сердце, будто собралось вырваться из клетки рёбер. Мне никогда не угрожали оружием. Оказывается это не просто страшно… Это настоящий ужас.
– ¡Tú, puta, harás lo que decimos! ¡De lo contrario te mataré a TI y a él4! – указывает бандит лезвием на мужа, но тут же возвращает его к моей шее. – ¿Entiendes?5
Я молчу не в силах оторвать взгляд от лезвия. Тогда бандит убирает нож от моей шеи, но лишь затем, чтобы в следующий миг отвесить мне пощёчину. На этот раз не такую сильную, у меня получается устоять на коленях.
– ¿Entiendes? – повторяет он вопрос.
– Я поняла, – отвечаю по-русски, но тут же повторяю на испанском. – Lo entiendo6.
Бандиты обмениваются друг с другом несколькими фразами на диалекте. Затем один из них подхватывает меня под связанные руки и заставляет подняться. Четверо его товарищей обступают меня и начинают рвать платье. У них довольно быстро получается оставить меня лишь в чулках, трусах, туфлях и поясе для чулок. Моё красивое платье превращается в тряпку, которую отбрасывают в угол. В намерениях разбойников не остаётся и грамма сомнения.
Один бандит по-прежнему держит меня под связанные руки, а другие четверо начинают всюду трогать. Тискают грудь, гладят шею, проводят по лицу, по животу, по бёдрам. Их руки везде! Чьи-то пальцы приникают к киске, начинают гладить её через трусики. Эти прикосновения неприятны, но тело считает по-иному. Я чувствую, что намокаю.
Затем бандиты подтаскивают меня к кровати, где лежит привязанный муж. Ему ничего не остаётся, как наблюдать, что делают с женой. Его руки и ноги пристёгнуты наручниками к металлическому изголовью и металлическому изножью. Во рту кляп.
Бандит бросает меня на кровать, но тут же наваливается. Подтягивает мои руки к ногам. Ему помогает товарищ, который связывает ещё одной верёвкой мои руки с ногами. С меня как-то незаметно пропадают туфли. Муж рядом, я касаюсь его боком, чувствую тепло его тела…
И тут все бандиты начинают расстёгивать джинсы. Достают члены, и начинают их надрачивать, глядя на меня. Я заворожено наблюдаю за их членами. Мне хочется кричать, звать на помощь, но я понимаю, что это практически
Помогите!
Ты, шлюха, будешь делать то, что мы скажем! Иначе я зарежу и тебя, и его!
Ты поняла?
Я поняла.
