уединение, насколько оно вообще возможно на борту корабля. У швартовых всегда дежурил кто-то из матросов, но они большей частью уважали мое желание побыть одному.
Однажды я стоял так у левого борта, глядя назад, туда, откуда мы плыли. Кружку горячего чая держал двумя руками, чтобы согреться. Я легонько подул на нее и полюбовался, как клубится пар. И уже собирался отпить, как услышал за спиной легкие шаги.
– Доброе утро, – сказал я Спарк, когда она подошла.
Я не повернул головы, чтобы взглянуть на нее, но если она и удивилась тому, что я заметил ее приближение, то виду не подала. Спарк встала рядом со мной и положила руки на планшир.
– Не могу сказать, что сожалею о том, что сделала. Это было бы неправдой.
Я отхлебнул чая.
– Спасибо за честность.
Мой ответ был искренним.
Чейд всегда подчеркивал, что для того, кто работает тайными глазами и ушами, важно уметь лгать, и заставлял меня отрабатывать напускную честность. Тут мне подумалось: а правда ли Спарк честна со мной? Может быть, на самом деле она сожалеет? Но я отбросил эту странную мысль.
– Вы злитесь на меня? – спросила Спарк.
– Вовсе нет, – солгал я. – Я так и думал, что ты будешь предана своей хозяйке. И стал бы меньше доверять тебе, если бы оказалось, что это не так.
– Но разве вы не думаете, что я должна быть предана в первую очередь вам, а не леди Янтарь? Я знаю вас дольше. Моим наставником был лорд Чейд. И он велел мне вас слушаться.
– Когда нам пришлось бросить вас, ты нашла себе нового наставника. Храни верность леди Янтарь. – Я подбросил ей крупицу правды. – Меня утешает, что рядом с ней всегда есть настолько сведущий и умелый человек, как ты.
Она кивала, глядя на свои руки. Хорошие, умные руки лазутчицы или убийцы. Я рискнул задать вопрос:
– Как ты узнала про тетради?
– От Персивиранса. Только он не понимал, что выдал секрет. Это было в тот день, когда вы сказали, мол, нам всем надо учиться. Мы с Пером позже обсуждали это. Он сказал, что ему не по душе сидеть на месте и таращиться в бумаги. Но у вас, мол, есть «книжки», написанные Би. Она учила его писать буквы, и он узнал ее почерк. Он сказал, что надеется когда-нибудь научиться читать и тогда узнает, о чем писала Би.
Я кивнул. Никто ведь не велел мальчишке помалкивать о тетрадях. Одну из них он отыскал после того, как медведь разбросал наши вещи. Пер даже говорил со мной о них. Нельзя винить его за то, что он говорил о дневниках со Спарк. Но я все равно злился на Спарк за то, что она отыскала их у меня в мешке и принесла его Янтарь. Трогала ли она свечи Молли? Знает ли о склянках Серебра, завернутых в носки? Об этом я мог лишь гадать. И подозревал, что Спарк все равно ощущает мое недовольство.
– Она сказала мне, где искать, и велела принести мешок. Что мне еще оставалось?
– Ничего.
Интересно, зачем она нашла меня и затеяла
