а айсберг, непотопляемый Титаник. Жена сбежала. С работы он ушел, устав от дебильного начальника и владельца фирмы в одном числе. Пусть теперь сам пашет, как проклятый, ну или найдет нового дурочка. Виктор окончательно решил, что в этом городе его уже ничто не держит. И за кухонным столом, он, уже мечтал, как сбегает из этого дождливого и мрачного места в родную деревню. И улыбнувшись, вспомнил, как бегал мальцом по утрам, босыми ногами по зеленой траве.
Да, вот только малая родина не очень ждет его возвращения. Он, словно блудный сын, нагулявшийся по просторам Родины, спешит снова попасть в отчий дом, а точнее в дом, принадлежавший его деду.
Ах, Москва, Москва… Как она ему надоела. Вечный галдеж и беготня большой толпы. Народ спешит и торопится, а так хочется остановиться и прислушаться к тишине, окружающего тебя мира. К звукам звезд, мерцающих в темном небе. К завыванию ветра, гоняющему по полям и лесам. К дождю, тихо стучащему по крыше дома и лаю собаки, сидящей на цепи у соседа.
Все, решено, и оторвавшись от окна, Виктор, глянул на рюкзак, висящий на вешалке, уезжаю завтра, точка.
Проснувшись утром и выглянув в окно, Виктор улыбнулся. Светило яркое солнце, скачущими зайчиками заглядывая в окно. По голубому небу плыли небольшие кучерявые облака, отражаясь в стекле окна. День обещал быть теплым и солнечным. Глянув на уплывающие облака, Виктор опустил взгляд на детскую площадку. Сегодня она была наполнена криком и смехом детворы. Быстро приготовив себе завтрак, Виктор Павлович Домовой, запрыгнул в спортивный костюм и отправился на вокзал. Нужно было узнать расписание поезда, и купить билет в родные края.
– Да, выдохнул и мечтательно улыбнулся Виктор.
Давно он дома не был, а тут судьба, раз и выкинула такой счастливый билет, что сразу и возможность, и желание появились.
Выскочив из квартиры и, захлопнув за собой дверь, Виктор Павлович, побежал по ступенькам вниз.
-К черту! Все неприятности и тревоги! – размахивая руками, он выскочил из подъезда. Пара облезлых котов и бездомный пес, вечно ошивающийся во дворе и просящий, грустными и голодными глазами милостыню, шарахнулись в рассыпную, испугавшись крика Домового.
– Ну, нехристь напугал! Так недолго и заикой стать,– рассерженно сверлила взглядом соседка баба Валя, сидящая на солнышке на скамеечке и лузгая жареные семечки.
– Вот ведь ирод! Я аж на полметра подпрыгнула от земли! Всю задницу отшибла об скамейку.
И погрозила, большим кривым пальцем в след, убегающему Домовому.
– Мужику, сорок лет стукнуло, а он как пацан.
– Пора уж и за ум браться, неслось в спину Виктору.
А он, не слыша и напевая себе под нос незатейливую мелодию, бежал к остановке. Вскочив на последнем дыхании, в закрывающиеся двери трамвая, Виктор остановился, чуть не сбив кондуктора.
– Молодой человек! Не хорошо безобразничать! Зачем, так носиться и людей сбивать, следующий транспорт через десять минут будет, хмуро произнесла кондуктор.
– Извините, я не хотел, приложив руку к сердцу и мило улыбнувшись,– пропел Домовой.
– Ну да ладно, чего уж там,– со всеми бывает, отметила искреннюю улыбку пассажира, молодая дама, билетер. Виктор, протянул монеты за проезд. Получив билет, ещё раз улыбнулся и, извинившись, прошел вперед трамвая и уселся на свободное сиденье. День обещал быть просто чудесным.
Подъехав к Ярославскому вокзалу, Домовой, выскочив из трамвая, улыбнулся глядевшей через стекло на него молодой кондукторше и, помахав ручкой, быстрым шагом отправился внутрь здания к кассам.
Билеты на сегодня в продаже были, да и поезд ходил на Красноярск через день, куда и собирался Домовой. Да, доехав до Красноярска, ему еще потом надо было добираться на попутках около 800 км в деревню, где он родился. Посмотрев цену и стоимость купе, и плацкарта, Виктор выбрал купе, разница была небольшая. Всё, билеты куплены, отправление ночью в 00-35, а пока надо доделать кучу дел, а то времени оставалось мало.
Последнее время Домовому снились странные сны, в которых он блуждал по темному и зловещему лесу и там, в этих темных чащобах его звал один и тот же голос. Виктор! Голос был женский и очень напоминал, что-то знакомое. Где-то давно забытое что-то в прошлом, и стремящее выпрыгнуть из воспоминаний, словно джин из табакерки, в реальную жизнь. Всё это было очень странно и непонятно. Выходя с вокзала и перебегая улицу, к подходящему на другой стороне трамваю, Домовой не заметил, как он выскочил перед большим грузовиком. Громкий скрип колес. Крики людей, заставили повернуть голову в сторону поднимающейся тени, закрывшей весь обзор и стремящейся его раздавить, словно муху. Время замерло, хотя часы и продолжали свой ход. Виктор, резко выбросил руки вперед, в отчаянном крике,
