подъезд, это бесспорно преимущество – жить так близко от рабочего места. Раньше мне не так везло с этим, ездила через весь город на работу. Так вот, я очень часто вижу, как поздно порой Цветана возвращается домой со съемок, иногда глубокой ночью. А утром выходит свежая и сияющая, глазки блестят, на экране тоже выглядит, как бутон розы. Как ей это удается? Или это просто молодость? Может, секрет какой? Лекарства, кремы? Я вот слышала, некоторые актеры…
– Послушайте, Марта, буду с вами честен, – терпения выслушивать домыслы консьержки у Звездунова не хватило, поэтому он перешел непосредственно к делу. – У меня есть ключ от квартиры Цветаны, она сама дала. Может, вместе сходим, посмотрим? Я весь как на адской раскаленной сковородке.
– А почему вы сами этого не сделали?
На этот вопрос у продюсера ответа не было, поэтому он пожал плечами, растеряв остатки своей важности, и превратился в потрепанного жизнью подростка. Вот попроси он пойти на должностное преступление раньше, когда, здороваясь, он смотрел в другую сторону, когда «здравствуйте, Марта» звучало как «привет, Сири», никогда, а теперь, когда они стали «ровесниками» и ели с одной тарелки, это стало возможным.
Камера была направлена в сторону лифтов и захватывала часть будки и угол коридора, поэтому, пока Звездунов вызывал лифт, Марта выскользнула из своей каморки и по стеночке добралась до черной лестницы, поднялась на второй этаж, откуда они уже вместе отправились дальше, на одиннадцатый этаж.
– Вы, правда, не открывали дверь?
– Клянусь. Хотел, но не смог. Если вдруг дверь заперта на засов, сразу вызываем МЧС.
– Ну, чего вы ждете? Так и будете стоять? Меня могут хватиться, и я останусь без работы.
Звездунов решительно вставил ключ в замочную скважину, но с каждым поворотом ключа его решимость таяла.
– Марта, пожалуйста, включите камеру на телефоне и снимайте.
– Зачем? – насторожилась консьержка.
– На всякий случай.
Дверь открылась, но Игорь мялся на пороге, не решаясь сделать первый шаг.
– Светик, это я. Ау-у!
Никто не отозвался, в квартире царил полумрак, плотные шторы на окнах блокировали дневной свет. Откуда-то справа доносилось неясное бормотание и пробивался тусклый свет.
– Там кухня и ванная комната.
По мере приближения к источнику звука стало понятно, что это телевизор. Дверь в ванную комнату была открыта, там горел свет, продюсер остановился на пороге, торопливо перекрестился и шагнул внутрь. Марта старалась не отставать, но на входе чуть помедлила, невольно залюбовалась красотой этого помещения, необузданные узоры испанской плитки были охлаждены строгостью и аскетичностью сантехники и осветительных приборов, все было в равновесии, лед и пламя! Изящной формы ванна была частично заполнена водой и в ней плавали позавчерашние розы, которые Марта видела в руках у актрисы. Или вернее то, что от них осталось.
