девчонки после столь нелепых слов матери, подтолкнули её к очевидному выводу. Едва ли сама Джульетт являлась организатором этой затеи с прорицаниями.
Джульетт почтительно поприветствовала Астрид и предложила сесть за стол. Ее мать удалилась, оставив пророчицу из Лаймхауса наедине с гостьей.
Астрид села, не сводя изучающего взгляда с девушки. Так волки смотрят на посетителей зоопарка. Джульетт знала, что её изучают и делала вид, что не замечает этого, что готовится к некоему сеансу. Скорее всего, связывая столь пристальное внимание Астрид с бдительностью и недоверием респектабельной леди к шарлатанам вроде себя.
Между ними трепетало пламя свечи.
– Что вы хотите знать, леди Сандерленд? – спросила Джульетт, неуверенно облизав губы.
– Мой муж, лорд Сандерленд, давно сражен болезнью, очень слаб и совершенно не выходит из дому, – играла свою роль Астрид, не впадая в излишний драматизм, – я должна знать, должна иметь хоть небольшую надежду! Поправится ли он? Сможет ли жить хотя бы в половину полноценной жизнью? Молю, скажите, что нужно, чтобы вы увидели наше будущее?
– Есть ли при вас его вещь?
– О да, минуту.
Астрид достала из ридикюля маленькую карманную книжицу без названия на обложке. На самом деле это вовсе не была вещь её мужа. Астрид использовала её, чтобы напустить на себя вид благочестия и говорила знакомым, что это псалтирь, хотя это тоже была ложь.
Джульетт старательно закрыла глаза и сосредоточенно держалась за фальшивую вещь лорда Сандерленда.
Как часто ей приходилось повторять этот ритуал? Как долго она противилась, чтобы мать использовала её для обмана?
Несмотря на молодую внешность, Астрид Сандерленд прожила очень долгую жизнь, и мало на свете осталось вещей, способных её удивить. Всё в мире повторялось. Для внимательного наблюдателя разнообразие жизни рано или поздно замыкается в себе же. Так повторялась порода людей, истории семей и связь событий. Взглянув на человека, присмотревшись к его привычкам и суждениям, Астрид и сама подобно предсказательнице могла бы составить весьма точное описание его дальнейшей жизни. И в том не таилось ни капли магии. Потому она истинно наслаждалась, встречая жизни, выбивающиеся из привычной ей картины. Судьбы, которые предстояло разгадать.
Джульетт открыла глаза и вернула книжицу владелице. Играть образ медиума получалось, но явно тяготило её. Она будто старалась не обидеть посетителя наигранностью, вычурностью представления в противоположность матери. И похоже, ей хватало кротости, чтобы смириться со своими обязанностями нареченной пророчицы.
Она вздохнула, смиряясь с очередной ложью, и заговорила с поразительной осмысленностью:
– Здоровье лорда Сандерленда будет неизменно в ближайшее время. Достаточно долго. А потом произойдет событие, которое положительно отразится на его духе, вернет ему силы и благоприятно скажется
