коротко обернулся на нее, сверкнул мокрой соленой улыбкой, крикнул, перекрывая голосом рев волн:
– Идет! Видишь?
И Ольга, прищурившись от солнца, действительно увидела вздымающийся вдалеке, почти на горизонте, бирюзовый ворчащий гребень с курчавым пенным чубом. Огромная стена воды надвигалась, отливала то стальным, то синим, как небо. Все тело ее напряглось, готовясь к рывку. Ник уже больше не оглядывался, а покрепче ухватился за доску, разворачивая ее острым носом к волне.
И вот накатило, зашумело. По вытянутому в струну телу пробежал холодок предвкушения, сердце в груди замерло на миг и тут же пустилось галопом. Теперь все зависело от одной секунды, которую ни в коем случае нельзя было пропустить. Ольга дождалась мгновения, когда волна почти накрыла ее и, выровняв доску, одним ловким движением вскочила на нее – сначала коленями, затем оперлась на левую ногу, а правую выставила чуть вперед. Поднялась, выгнув спину и чуть согнув колени, раскинув руки, поймала равновесие и понеслась вперед, балансируя на мчащей к берегу, уходящей из-под ног волне. Ветер ударил в лицо солеными брызгами, дыхание перехватило, и откуда-то из глубины поднялось пьянящее ощущение восторга, безбрежной свободы. Будто победив законы гравитации, она взлетела, как чайка, кружащая над морем, устремилась ввысь, забыв обо всем, отрешившись от земного. Поймала попутный ветер и вся отдалась полету.
Впереди и слева мелькнула фигура Ника – пригнувшись, раскинув руки в стороны, он царил в этой пенной вселенной, как молодой и сильный греческий бог Посейдон, повелитель морской стихии. Легкие кольца выгоревших каштановых волос развевались на ветру, напряженные ноги не отрывались от доски, несущейся вниз по почти отвесной стене воды, капли мгновенно высыхали на опаленной солнцем горячей спине. Кажется, он кричал ей что-то. Ольга ничего не слышала за ревом раздразненного, разыгравшегося моря. Видела только, как сверкают в широкой восторженно-счастливой улыбке его зубы.
– О, как познакомились мои родители – это целая история, – рассказывал Ник, расслабленно сидя на потертом старом диване в прибрежном баре и отхлебывая ром с колой из высокого стакана. – «Ромео и Джульетта». Только со счастливым финалом.
Солнце уже закатилось за горизонт, напоследок раскрасив бухту Орнос в жемчужно-розовые, сиреневые, багровые цвета. Здесь, в южной части залива, не было скалистых отрогов. Вода на мелком песчаном пляже была чистейшая, холодная и прозрачная, как стекло. Море лежало у берега притихшее, обманчиво кроткое, будто ластясь к уставшим за день, накатавшимся до звона в ушах серферам. Заманивало испытать свои силы еще и завтра, обещало, что будет паинькой, только для того, чтобы наутро снова встретить пришельцев ревом и буйством.
Разношерстная компания, объединенная лишь общим летним увлечением, собралась в баре. Хозяин щедрой рукой ставил на столы тарелки с сегодняшним уловом – с пахнущими йодом осьминогами, мидиями и креветками, с поджаристой до
