Только странно это. Егор Борисович ему разрешил себе на сотовый звонить. Из всех, кто тут живет, он только ему это разрешил. Ну, еще покойному Петру.
– А как же управляющий?
– Нет, Константину Семеновичу такого права не дали. Если у него какой вопрос возникал – он обращался к Тишкину. А тот или сам вопрос решал, или записывал и потом хозяина спрашивал.
– Ну, есть здесь, наверное, еще один человек, который может звонить Кривулину, – заметил Гуров. – Это Татьяна.
– Да, может быть, – сказал садовник. – Но я в их дела не вникаю. Это сфера личной жизни, меня она не касается.
– Хорошо, значит, вы вчера видели егеря Эльдара Муртазина и слышали разговор управляющего с поваром Алексеем, – резюмировал Гуров. – А больше никого?
– Больше… – Садовник подумал немного, потом исподлобья взглянул на сыщика и сказал: – У каждого ведь есть право на личную жизнь, верно? И если это никому не угрожает, я это право уважаю. Поэтому мой ответ такой: нет, никого больше я не видел.
– То есть я должен понимать ваш ответ так: вы кого-то видели, но не хотите говорить, потому что тут какие-то личные отношения, и вы уверены, что это не имеет отношения к убийству? – спросил Лев.
– В общем, правильно, – кивнул садовник.
– Ладно, пусть так. Но если у меня будет впечатление, что эти «личные отношения» все же как-то связаны с убийством, вам их придется раскрыть. И у меня есть еще один вопрос, уже не связанный напрямую с расследованием. Скажите, а кем вы были до того, как поступили на работу к Кривулину?
– А почему вас это интересует? – насторожился Вишняков.
– Просто вы меня заинтересовали, вот и все, – признался сыщик. – У меня сложилось впечатление, что вы не всю жизнь обрезали мимозы и вскапывали грядки.
– Да, вы угадали. Правда, не совсем. Мимозы я обрезал и раньше, только делал это, так сказать, в интересах науки. Я работал в местном филиале Тимирязевской академии, занимался изучением субтропической флоры. Кроме того, преподавал в Краснодарском университете. Ну, а когда прежняя жизнь рухнула… Сами знаете, что тогда случилось с наукой. Денег не стало, зарплату не платили… Все разбежались кто куда. Мои более молодые коллеги пошли или цветы выращивать и продавать, или стали агрономами у богатых фермеров. А я мыкался несколько лет, перебивался случайными заработками. А потом Егор Борисович задумал строить здесь виллу и создать при ней парк. Вот и пригласил меня в садовники.
– То есть весь этот парк высажен вашими руками?
– Ну, не только моими. Приглашали рабочих, конечно. Тут много чего надо было сделать. Но вся агрономическая работа – да, моя.
– Большое вам спасибо, Александр Ермолаевич, – поблагодарил Гуров. – Вы мне очень помогли. Что ж, теперь осталось только наведаться в поселок, нанести визит вашему егерю.
– Желаю успеха, – сказал на прощание садовник, и Лев направился к дому с намерением разыскать водителя – его услуги наконец потребовались сыщику.
