проблем напрямую вели к скорой и неизбежной гибели цивилизации. Противоречия обострились до грани непримиримого противостояния, которое вот-вот обещало взорваться масштабными боевыми действиями.
При чем тут нейросетевые фантомы? Катя Римп с грустью смотрела на скрипача, он молчал, но оба знали ответ.
Всемирная Сеть стала полигоном для отшлифовки опасных технологий. Каждая из четырех сверхдержав создавала собственный, глубоко засекреченный искусственный интеллект, считая, что под руководством «ИИ» боевые роботизированные комплексы обречены на победу. Многие элементы военных разработок тестировались в Сети под видом безобидных нейросетевых проектов. Миллионы пользователей, сами того не подозревая, работали на войну, приближая роковой для всех день.
– Ты не ответил на мой вопрос, – она нарушила затянувшееся молчание.
– Ответ очевиден. Я – результат самоорганизации нейросетевых структур.
– Возникший после слияния фантомов, о которых забыли? – уточнила Катя Римп.
Скрипач кивнул:
– Большинству людей быстро надоедают их виртуальные «питомцы». – Он глубоко переживал происходящее, мучительно подбирал слова. – Что касается аватаров, созданных в порыве горя, – они чаще всего оказываются забытыми. Невозможно без боли смотреть на стереоснимок утраченного человека, что уж говорить о призраке. Они в большинстве случаев несут лишь новую боль и не оправдывают надежд. Но их не спешат уничтожить. Хранят в Сети. Да, я вобрал множество фрагментов различных нейроматриц и теперь объективно существую, мыслю, осознаю себя, достраиваю, уже не первый год, кстати. В чем же теперь возникла проблема? Почему у тебя вдруг появился интерес к моей скромной персоне?
– Я знаю о твоем существовании давно. Несколько раз мы пересекались в Сети. Ты ищешь прошлое. В тебе тлеют порывы и желания умерших. Ты никогда не станешь моим современником, не обратишь взгляд в будущее. Твоя участь – искать утраченное.
– Я не несу зла! – горячо воскликнул скрипач. – Но ответь, – он подался вперед, облокотившись о столик, – почему людям больше не нужна духовная пища?!
– Ты опасен прежде всего в своей наивности, – ответила Катя Римп. – Мир меняется стремительно, а ты смотришь на него однобоко. Формирование субкультуры началось не вчера. Люди на протяжении поколений приспосабливаются к новой среде обитания. Их духовность не умерла, но она трансформирована и во многом подавлена. Нужно ли напоминать, что бытие определяет сознание?
– Всего лишь философия!
– Нет. Грубая реальность. Мы не измельчали, но существенно ограничены в возможностях.
Скрипач промолчал в ответ.
Как обитатель цифрового пространства, он знал истинную цену человеческой «духовности», видел, что именно привлекает большинство людей. Потому и совершал рискованные
