остальном она не жалела – ни о том, что зарезала троих, ни о том, что спасла двух продажных девок, ни, понятно, о том, что обеспечила себе и мальчику полгода если не сытой, то сносной жизни и стала на шаг ближе к выполнению главной мечты о тихой сытой жизни вдвоем.
Шага тоже немало. С него всё начинается, многое продолжается и кое-что завершается, иногда даже счастливо.
Со стороны каморы долетел звук. Скрип и вздох. Мальчик проснулся, поняла она и быстро, но по-прежнему тихо пошла к двери, которую оставила приоткрытой. У порога беззвучно шепнула: «Мальчик, спать» – и запнулась, сама не успев понять почему, но мальчик жалобно сказал: «Мама», и она шагнула за дверь и сразу дернулась к пятке, понимая, что бесполезно: клинки остались в сапогах, страж сбоку двигался быстро и умело, так что от лезвия возле уха она могла и не уйти, еще один страж в глубине комнаты держал ее на прицеле, и самое скверное – третий, главный, по всему, страж сидел на кровати, и не просто сидел, а держал на коленях сонного мальчика, приобняв его так, чтобы горло было в сгибе локтя.
Страж двинул локтем, чтобы она поняла, и она поняла, холодея, а мальчик, к счастью, не понял: он хмыкнул и повозил шеей с явным возмущением.
– Мама, мы уходим? – пробормотал мальчик.
– Да, – ответила она. – Не при нем, пожалуйста.
– Умная девочка, – сказал страж, не спеша встал и, издевательски баюкая мальчика, отнес его к пожарному выходу, который она считала наглухо заколоченным и заваленным. Он передал мальчика, пробормотавшего что-то непонятное, но, кажется, не испуганное, в приоткрытую теперь дверцу – с той стороны приняли и унесли.
И пошел к ней.
Она тут же присела, прикрывая голову и грудь.
Помогло это не особо. Зато нос не сломали.
– Повезло тебе, русь, – сказал Фредгарт. – Не один пойдешь. Нашли тебе напарницу.
Хейдар поднял бровь.
– То, что я пойду, уже не обсуждается, значит?
– Ну а кто еще. Вот помер бы ты – тогда бы я растерялся, а коли живой, чего думать.
– В следующий раз обязательно помру. Где напарницу-то нашли, в сточной канаве?
– Грязно мыслишь. В термах.
– А. Шлюха?
– По повадкам я бы сказал, скорее, кухарка, если не мясник. Троих там прирезала.
– Боги милосердные. Опоила, что ли?
– Если бы. Вполне бодрствовали.
– То есть она одновременно всех троих ублажала и резала? Фредгарт, ты меня переоцениваешь. Или там не гости были?
– Гости-гости. Арендовали двух девок, отвлеклись на них, тут третья ворвалась и поубивала.
– Слабы мужи вольного города Вельдюра.
– А там только один муж, двое – бродилы-разработчики.
– Ой, – сказал Хейдар очень серьезно. – Даже страшно. Мне дед про таких девок рассказывал.
