– и обмер.
У существа было тело человека – мощный торс, крепкие руки и ноги – и голова северного оленя. Большого самца с живыми темно-серыми рогами, опушенными мелким белым ворсом.
Человек-олень смотрел на него карими, навыкате, глазами.
Арвет потерял сознание.
…Пахнет дымом. Потрескивает огонь. Что-то варится, наверное, похлебка из оленины. Бабушка всегда готовила, когда они приезжали в гости. Надо бы поесть. Ох, и славная у нее похлебка… Торркёттсоппа[12].
Арвет открыл глаза. Закрыл. Снова открыл.
Человек-олень сидел у очага и помешивал ложкой в котелке. Пар поднимался вверх и выходил через дымовой вход куваксы[13].
– Хорошо, что ты пришел, – сказал человек-олень. – Один я тут.
Арвет открыл рот, прокашлялся – не вся вода Сайво-озера вышла из него, еще сидела внутри, жгла.
– Так теперь всегда будет, – сказал человек-олень. – Ты проплыл через Сайво-озеро, до второго дна добрался. В двух огнях горел. Теперь тебе без воды Сайво никуда.
– Здравствуй, Мяндаш-пырре[14], – сказал Арвет. – Здравствуй, дающийся. Я думал, что тебя не существует…
Мяндаш поднялся, поманил его, вышел.
Арвет на четвереньках выбрался наружу и поднялся, опираясь на подвернувшуюся палку. Позади за куваксой серыми валами уходили вдаль горы и озеро, небесное зеркало, которое уронили с высоты во мхи. Вокруг тундра: плоская, с кривым редким лесом ему по грудь, поросшая ягелем и стлаником, с проталинами. А впереди не видно тундры – только олени до самого горизонта, бесчисленное множество серых с проседью шкур, рогов, выпученных глаз. Храп, рявканье, пар стояли над этим оленьим морем, сбиваясь в еще теплый, парной туман.
Мяндаш бросил ему веревку:
– Пойдем ловить твоего оленя.
– Моего?
– Твоего помощника, твоего оленя, дух бубна, – объяснил Мяндаш. – Какой ты шаман без бубна?
Мяндаш пошел к стаду широким шагом, Арвет двинулся следом. Ловил он оленей, было дело, но давно. А ну как не поймает, что тогда?
– Рыжий зверь приходил, спрашивал, как ты, – сказал человек-олень, понемногу ускоряя шаг. – Я прогнал его, он моих оленей пугает. Сказал, что ты вернешься, когда время придет.
– А когда оно придет? – Арвет покачал веревку в руке. Кажется, правильно.
– Поймаешь оленя, поглядим, – сказал Мяндаш. – Ищи его!
Мяндаш разогнался, скакнул вперед не по-человечьи далеко, сшибся рогами с огромным оленем – красавцем с белой грудью. Олени разбежались в стороны, рванулись по широкому кругу. Арвет побежал к стаду, где сразу приметил белого оленя, молодого и сильного. Тот скосил умный глаз и рванулся прочь, забился в самую середину. Арвет только зря веревку бросал.
Второй бросок – и тоже впустую.
Арвет терпеливо смотал веревку, двинулся вперед. Он вспомнил одну сказку Элвы.
– Ты
Торркёттсоппа – саамский суп из сушеной оленины, риса, картофеля, трав и сливок. Готовится около суток.
Кувакса – конусообразное сооружение из жердей, покрытое шкурами или парусиной, с отверстием посредине для выхода дыма. Относится к тому же типу жилища, что и вигвам, типи, чум.
Мяндаш-пырре – златорогий олень-оборотень, он бежит тропой солнца, он родоначальник саамов. Мяндаш научил людей искусству охоты, дал им лук, научил беречь оленей и не истреблять их без нужды.
