соленые, маринад придает пикантность, но изменяет естественный вкус продукта. Люди, которые употребляют лапшу быстрого приготовления, лишают себя всего в жизни – удовольствия и долгих лет здоровья. Корейцам, может быть, она и подходит, а русскому человеку надо, чтобы еда вкусно пахла и проглатывалась с удовольствием. Хочешь поесть на работе вкусно, приготовь с вечера гречневой каши с баранинкой, да с лучком, да чтоб подливочки побольше, возьми с собой и разогрей в микроволновке. Ведь так?
Дальский слушал и чувствовал, что отказаться уже не может: случилось то же самое, как при одной только мысли о сочном лимоне, – рот наполнился слюной.
– Пододвигайтесь поближе, Алексей Алексеевич! Что вы, как бедный родственник, право? – обиженно произнес Герман Владимирович, делая себе бутерброд с черной икрой.
Дальский повернул стул к столу.
– Так что по поводу работы? Если это не съемки рекламного ролика, то что? – спросил он, решив положить себе на тарелку что-нибудь поскромнее.
И растерялся. Потому что вокруг было не просто изобилие, а изобилие того, что Алексей не ел давно или не ел вовсе: осетрина, семга, ароматные колбасы, твердые итальянские сыры, крупные, размером с алычу, оливки, паштет из гусиной печенки и многое другое. Он взял соленых грибочков и пару ломтиков сыра. Тут же сбоку возникла рука официанта, которая наполнила рюмку, стоящую перед Дальским.
– Хорошая водка, – показал на бутылку Герман Владимирович, – грейпфрутовая. В Дании делают. Хотя, вроде, какая может быть водка в Дании? Но ведь вкусная, зараза! Попробуйте.
Мужчина тут же махнул рукой официанту.
– Отдохни, паренек. И дверь в кабинет прикрой поплотнее.
Герман Владимирович поднял свою рюмку.
– Ваше здоровье, Алексей Алексеевич!
И залпом осушил ее.
То же сделал Дальский.
Теперь они остались наедине.
– Итак, о работе… – заговорил Герман Владимирович. – Сказать, что она будет ответственной, – значит ничего не сказать. Архиответственная работа, требующая большого таланта, который у вас имеется. Мы долго подбирали претендента на эту должность, но все, как говорится, мимо цели. А тут как-то дома сижу, телевизор включил, подошел к телефону и вдруг слышу знакомый голос в своей квартире. Я живу один, и откуда вдруг тот человек у меня за стеной оказался, совершенно непонятно. Мне аж не по себе стало. Вхожу в гостиную, а там по телевизору транслируют фильм с вашим участием. Тот, где вы олигарха изображаете. И так похоже на одного человека, что мне чуть дурно не сделалось. Ну, думаю, пройдохи-киношники актера специально так загримировали. Но дождался титров, записал вашу фамилию, послал людей, и они мне из актерского отдела кинокомпании ваши фотографии доставили. Посмотрел я их и удивился еще больше. Ну, поняли теперь, что от вас требуется?
– Сыграть в кино конкретного исторического персонажа?
Герман Владимирович, наполняя рюмку Дальского, поправил:
– Не
