Эдрик улыбнулся дочери трактирщика, которая с трудом удерживалась от смеха. Уилл Мик это заметил.
– Убирайся отсюда! – приказал он дочери. Потом повернулся к Хелдону: – Не вздумайте испробовать на ней ваши любезности и порочные улыбки!
С трудом подавляя смех, Ботолф взял у девушки поднос.
– Я поговорю с молодым человеком, мастер Мик.
Наблюдая за тем, как хозяин, непрерывно сквернословя, прогнал свою дочь, Эдрик пробормотал:
– Этому типу не подходит его имя.
– Пойдите, поешьте что-нибудь, Эдрик. Я вернусь через минуту.
Улыбаясь, Ботолф вошел в комнату Питни, однако его радость быстро сменилась разочарованием. У постели больного сидел его оруженосец Фаролд Мортон, пребывавший в совершенном смущении. Поставив поднос, Ботолф обратился к Питни с напускной строгостью:
– Не вздумай совращать здесь девушек, молодой человек.
– Я и не думал совращать ее, – запротестовал Питни. – По правде говоря, вряд ли я мог бы это сделать. Я еще недостаточно здоров.
– Можешь или нет – никаких девушек, пока ты у меня на службе. Я не потерплю соблазнения девственниц.
– А она девственница? Я бы так не подумал. Надо видеть, как она стреляет глазами и крутит бедрами.
– Судя по тому, как Мик трясется над ней, я подозреваю, что она невинна. Мой отец считал, что соблазнение девушек есть не что иное, как злоупотребление нашим положением и властью. Я не могу не согласиться с ним.
– Значит ли это, что они спят с нами, просто боясь отказать людям высокого положения, а не из-за нашей внешности и обаяния?
– В случае с тобой, думаю, это не совсем так, – пробормотал Ботолф. – Как бы там ни было, со временем ты сам разберешься в этом.
Получив от Питни заверения в том, что он будет вести себя хорошо, Ботолф спустился вниз, чтобы как следует поесть. Он едва покончил с последним куском сочного ростбифа, как леди Мери встала и позвала горничную, собираясь отправляться спать. Ботолф понимал, что мать уходит, чтобы мужчины могли чувствовать себя непринужденнее. С улыбкой он отметил про себя, как быстро потекли эль и беседа с того момента, как она поднялась в спальню. При виде пажа, наполнявшего его стакан, Ботолф почувствовал, что ему предстоит приятный вечер в хорошей компании.
Саксан подъезжала к трактиру «Кабанья голова». Одного быстрого взгляда было достаточно, чтобы удостовериться: граф уже прибыл. Оставив лошадь конюху, она вошла на постоялый двор и была встречена дородным трактирщиком. Саксан выругалась про себя, надеясь, что этот человек не помешает ей. Олан и Кенелм, наверное, уже скоро будут здесь. По дороге она заметила их, и последние несколько миль Миднайт несся на довольно рискованной скорости. То ли братья оказались проворнее, чем она предполагала, то ли бедная Тильда не сумела задержать их в Вулфшеде.
– У меня нет комнаты, парень, – сказал ей трактирщик. – Но, может быть, для тебя найдется место на конюшне.
– Согласен. –
