раньше. Он почувствовал на себе любопытные взгляды своих друзей, но не стал обращать на них внимания.
Роджер и Весли были ему как братья. Обычно Ботолф мог рассказать им все. Если он сильно напивался, то мог даже поведать то, чего они вовсе не хотели бы знать. Однако на этот раз Ботолф не испытывал желания говорить с ними о Саксан. Его самого удивляло странное, сильное чувство, которое она в нем пробуждала, и ему не хотелось это обсуждать. Пожалуй, стоит сначала разобраться в своих ощущениях, прежде чем выражать их словами.
Слова пришли к нему сами собой, когда Саксан вывела из конюшни большого черного жеребца. Было ясно, что она собирается в Регенфорд. Ботолф быстро приблизился к девушке, когда она уже садилась в седло. Сжав ее руку, он заметил, что Саксан это отнюдь не понравилось, но даже ее гнев больше походил на гнев мужчины, и она не надула губки, как сделала бы любая женщина на ее месте. Ну что ж, иметь дело с таким характером ему было даже привычнее.
– Ты не можешь ехать на этой лошади.
– Это еще почему?
– Хрупкая девушка вроде тебя на таком звере?! Это абсурд.
– Я прискакала на нем сюда, – возразила Саксан.
– Тогда тебе повезло, что ты не сломала шею.
– Ха! Я езжу на Миднайте тысячу лет.
– Это правда, милорд, – подтвердил Олан, подходя к ним.
– Ну, в моей компании она на нем не поедет, – заявил Ботолф так категорично, что собственный тон показался слишком высокомерным даже ему самому.
Саксан пристально посмотрела на него:
– Не поеду, да?
– Нет.
Граф обхватил Саксан за тоненькую талию, не давая ей сесть на лошадь, но удержать девушку оказалось непростым делом. Саксан все время бросала ему вызов. В отместку Ботолф не слишком вежливо втолкнул ее в подкатившую карету, где сидели леди Мери и Питни. Ее независимость и удивляла, и забавляла его.
– Вот где вы поедете, мисс Тодд, – сказал граф. – Большой черный жеребец – неподходящее средство передвижения для леди.
– А кто считает меня леди? – поинтересовалась Саксан, но тут же замолчала, потому что хотела сказать совсем другое.
– Очень немногие, я думаю, но всегда есть надежда. – Он сдержал улыбку и, резко повернувшись, направился к своей лошади.
Саксан многое могла бы ему сказать, но из уважения к леди Мери не проронила ни слова, лишь взглянув на удаляющуюся широкую спину графа. Питни издал приглушенный смешок. Не обращая на него внимания, Саксан следила, как Миднайта привязывают к задку кареты. С притворным смирением она села и немедля принялась обдумывать план побега.
Только после короткого послеобеденного отдыха Саксан представился шанс. Леди Мери спала, а никто из мужчин, ехавших верхом возле экипажа, не смотрел в их сторону. Она шепотом позвала Миднайта.
– Ты разобьешь свою глупую голову.
Саксан вздрогнула, обернулась на голос и состроила гримасу.
– Не разобью. Я знаю, что делаю. А ты спи, Питни.
– Ну уж нет, я посмотрю.
