привезли на точку, до которой добирались два часа по просеке. Чувствовалось, что ее поддерживают в рабочем состоянии – упавшие поперек деревья выпиливали посередине и убирали выпиленные серединки на обочину. Молодая поросль размолачивалась гусеницами бэтээров, которые, судя по всему, проходили тут довольно часто. Во всяком случае, не реже, чем из почвы вылезали новые кустарники и деревца.
Место новой службы Андрея Петровича нисколько не удивило. Обычный армейский стандарт. Разве что комфорта побольше, чем было в годы его боевой молодости.
В жилом блоке стояла койка со стандартным постельным бельем. Тумбочка. Четыре табуретки, вероятно, на случай прибытия какой-нибудь инспекции. Стол, покрытый клеенкой в серую клеточку. Был телевизор. Но ему объяснили, что он практически ничего не ловит. Когда повезет, то можно слушать два первых канала без изображения.
Была дровяная печка. Не русская, из кирпича, с лежанкой наверху для борьбы с радикулитом, а пузатая металлическая. Но печка была скорее излишеством, потому что отопление было электрическое. Электричества хватало – в пристройке стоял мощный дизель-генератор. И солярки к нему прилагалось более чем достаточно. Однако мичман сказал, что в самые лютые морозы надо дополнительно и печь затапливать. Ну, или дизель может чекулдыкнуться, и тогда… Тут мичман трижды сплюнул через левое плечо.
На кухне было все, что надо для холостяцкого житья-бытья. Электроплитка на две позиции. Кастрюли-сковородки, миски-кружки, вилки-ложки. Был даже холодильник. Совсем древний – «Юрюзань». Такие сейчас только в каком-нибудь музее можно встретить. Но при этом работал. Работал и был этаким материализованным обвинением тем прощелыгам, которые разрушали советскую промышленность ради того, чтобы дать зарабатывать иностранным производителям бытовой техники.
Правда, Андрей Петрович, человек бывалый и не пальцем сделанный, надумал устроить ледник в погребке, куда весной натаскает снега.
Воду из скважины качал электронасос. И для кухни. И чтобы помыться, для чего был оборудован душ с водонагревным баком. Забегая вперед, скажем, что Андрей Петрович к осени срубил и баньку, чтобы зимой можно было хоть попариться без какой-либо конкретной цели, хоть выгнать подступающую простуду.
В общем, для нормальной жизни было все необходимое. Точнее – для нормальной службы, как считал Андрей Петрович. И даже немного сверх того.
– Ну, Петрович, – сказал мичман, когда было все осмотрено. – Раз в месяц мы тебе будем подвозить все, что положено. И поесть, и дизель накормить, и еще чего попросишь, но в разумных, конечно, пределах. А вот баб не обещаю. – И добродушно рассмеялся.
Связь с частью надлежало держать по рации. Но она была незнакомой, не такой, которой он пользовался в Афгане. Рация работала через спутник.
– А это что? – спросил Андрей Петрович, когда уже завели двигатель БТР.
– Мачта это. Разве не видишь?
– Да слепой ее и тот увидит. А для чего она? И чего такая здоровенная?
