не голую лампочку без абажура, на шнуре. Это кажется мне символом бездомности и апофеозом падения, которое просто нельзя пережить. Голая, бесприютная серость, как растраченный напрасно, не пробившийся хрупкий талант, как поруганная человеческая гордость – все это настолько больно, что царапает мое сердце и горло до слез. Я ненавижу бездомность потому, что у меня никогда не было дома. Я скиталась по сотням разных, иногда беспробудных дорог. И куда бы я не попадала, я всегда одевала на голую лампочку что-то – хотя бы абажур из салфетки. И очень помогало. Сразу становилось легче жить. По стенкам тогда плясали пусть фальшивые, но все – таки чуточку домашние тени.
Я обратила внимание на лампочку потому, что меня охватила странная грусть. Эта грусть поселилась в моей душе нагло, неосознанно, в тот самый момент, когда он ушел в ванную и что-то до неприличия горькое подступило к глазам. В горле – не проглоченный ком, и мне просто так стало горько, очень горько. Я расшифровала и опознала состояние грусти только в темном стекле. Это окно словно подсказало мне, что именно расплавленной горькой тоской упало на мои плечи.
Чувство, что меня использовали. Взяли и использовали, как неодушевленный предмет. Может быть, это было не правильно, глупо, может, с чьей-то точки зрения я всегда могла гордиться собой, но дело в том, что это было естественное женское чувство. Оно приходит, если часто ночуешь в разных постелях. А это была даже не постель. Так, жесткий диван без всяких признаков удобства. Когда он вышел из ванной, я по – прежнему гипнотизировала собственную тень в стекле. Он не нашел ничего лучше, чем спросить:
– Что ты здесь делаешь?
– Хотела воды… но здесь ее нет…
Он подошел к холодильнику, достал какую-то импортную бутылку. Вода была минеральной, безвкусной и очень холодной. Несколько капель пролились мне на шею, и я вздрогнула. Однако он отнес мою дрожь на свой счет. Он осклабился нахально и самодовольно, точно думая, что я задрожала, увидев его в одном полотенце выходящим из ванной. Тогда я в первый раз разглядела, что он самодоволен и без меня нахален. И мне стало противно. Меня затошнило. Поэтому я слишком резко бросила:
– Одевайся!
– Почему? – удивился он.
– Отвезешь меня домой!
– Разве ты не останешься у меня до утра?
– Нет. Мне пора ехать. И обсуждать эту тему мы не будем.
– А у меня сломалась машина.
– Ничего, вызовешь такси.
– А телефон тоже не работает.
– Позвонишь с мобильного.
– А мобильный я отключил.
– Тогда позвонишь с уличного автомата.
– А у нас двери запирают на ночь, в смысле, ворота двора, ключ находится у дворника, а я не знаю, где живет дворник…
– Хватит строить из себя идиота!
– Как ты со мной разговариваешь? Я не потерплю такого отсутствия уважения!
– Мне нужно домой!
