style="font-size:15px;"> – А я всего лишь дух!
– Ха-ха-ха!
Я схватился за бока; от дурацкого смеха, вызванного облегчением, я почти задыхался, когда свет в черной комнате зажегся, ослепив меня. На пороге стояла Жеронима, уперев руки в боки.
– Ты кудахчешь, как психованная курица, – сообщила она.
Я беспомощно моргал. Оглядев всю комнату, я никого не увидел. Сестра вздохнула:
– Ну и морда у тебя. Ты тут с феями разговариваешь, что ли?
– Нет, с духами.
Я сказал это не подумав, и, конечно, Жеронима не обратила на мои слова никакого внимания.
– Очень смешно. Ты точно в порядке?
В вопросе моей старшей сестры чувствовалось некоторое беспокойство.
– Здоровье в порядке, спасибо зарядке. Все нормально, все шикарно, все кайфово.
Не успел я договорить, как Жеронима захлопнула дверь прямо перед моим носом. Свет погас. Опять полная темнота. И тут меня осенило! Я прошептал:
– Вы ведь здесь, да?
– Да. Ты догадался?
– Вы появляетесь только в темноте. И исчезаете при свете.
– Почти так. На самом деле я существую только в темноте.
– Вот как? В любом месте?
– Не понимаю тебя.
– Ну, то есть вы можете быть где угодно, если там темно?
Раздался странный звук, похожий на скрежетание зубов. Наконец дух проговорил:
– Нет, не где угодно. Только в этом чулане.
– То есть вы можете жить только в этой черной комнате, когда в ней выключен свет?
Жестокая судьба, подумал я. Но, как часто со мной бывает, от смущения я стал говорить глупости:
– Должно быть, вы не очень загорелый.
Но тут я вспомнил, что ничего не знаю: ни какой у моего компаньона по потемкам характер, ни на что он способен. Поняв это, я замер, словно такса на охоте. Дух не отвечал, и я уже собирался извиниться перед ним, как тут открылась дверь и на пороге показалась мама:
– Время закончилось. Давай, выходи! Выбирайся из своей норы, рак-отшельник!
Я медленно вышел из комнатки.
– Мама?
– Да, малыш?
– Нет, ничего.
Не мог же я попросить ее немедленно отправить меня обратно в черную комнату. К тому же я решил никому не рассказывать о духе, чье дыхание пахнет фиалками.
– Твоя сестра говорит, что ты смеешься в полном одиночестве. Это так?
– Я как апачи. Я смеюсь, когда меня пытают, чтобы выразить свое презрение.
Проговорив это, я с большим достоинством удалился в свою комнату.
Глава 3
У меня был план: как только сестра и родители заснут, я вернусь в черную комнату и продолжу беседу с духом. Я очень надеялся, что он не рассердился на меня за шутку про загар. Может, принести ему поесть?
Я был так возбужден, что отправился спать сразу после ужина. Родители провожали меня подозрительными взглядами, боясь
