не мог послать человека, у которого убили отца.
– Всем известно, что наша Розалия грызлась со своим папочкой как кошка с собакой! И если после его смерти она что-то и будет делать, так только плясать до упада на его могиле!
– Зря ты так!
– Неужели? Дима, открой глаза и спустись на землю! Валька ненавидела своего отца и я не удивлюсь, если она помогла ему отправиться на тот свет! Она вполне могла его грохнуть! В последнее время ее видели в такой подозрительной компании, мне рассказывали… Чуть ли не с арабскими боевиками! Так что я сильно не удивлюсь, если выяснится, что Розалия приложила руку к смерти своего папаши. Его смерть ей очень выгодна. Теперь она сможет взять те деньги, которые он ей не давал.
– Почему, давал…
– Не смеши меня! Если б папаша давал ей деньги, она не шлялась бы по каким-то деревням за гроши! Впрочем, ладно. Пошла она к черту со своей неудавшейся карьерой! Лучше скажи, что она хотела?
– Просто поговорить.
– О чем?
– Да о мелочах каких-то… О сборнике Викторова… о клубах…
– На твоем месте я не стала бы с ней разговаривать, Димочка. Ты ведь сам сказал, что боишься. А она – это угроза. По крайней мере, сейчас.
– Ты действительно так считаешь?
– Разумеется! Если ты будешь распускать свой язык, я не знаю, чем все это закончится. В лучшем случае – тебя могут не выпустить на гастроли. А в худшем – у милиции еще нет подозреваемых… Ты меня понимаешь, Димочка?
Бедный Димочка! Белое лицо, выпученные глаза. Даже самой страшно!
– Ты права, Ри! Теперь я даже не буду с ней здороваться, не то что говорить! Господи! Да я и не подумал… О боже…
Ах, Димочка, если б ты думал самостоятельно, где бы ты сейчас был?
– Меня опять вызывают в прокуратуру на завтра.
– Тебя?! Зачем – тебя?!
– Наверное, кто-то уже настучал, что мы с тобой недавно виделись с Сергеем. И еще о том, что десять лет назад я пару раз с ним спала. Да мало ли что можно наплести! А может, все гораздо проще и они вызывают всех, кто его знал.
– В таком случае, им придется опросить пол Москвы. Но почему они не вызывают меня? Тебя вызывают уже во второй раз, а меня еще ни разу…
– Не сомневайся, любимый. Обязательно вызовут.
Я не ошиблась. Повестку Димочке принес лично посыльный из прокуратуры – через два часа. Ему оказали гораздо большую честь, чем мне. Мою просто швырнули в почтовый ящик.
LIVEJOURNAL,
ДНЕВНИК РИ.
ЗАПИСЬ ДОБАВЛЕНА: 5 сентября 2010.
Утром я проснулась от холода. Это был какой-то очень странный холод. Он шел сверху вниз, от головы – к кончикам пальцев ног и все тело словно кололо иголками. И в полусне, на грани между сознанием и какой-то темной пустотой, было страшно именно так возвращаться в реальность. Я привыкла себя контролировать, и, еще не открыв глаза, знала, что увижу… Распахнутое настежь окно возле нашей постели. В первые годы нашей жизни я думала: распахнутое по привычке, просто так. Позже я поняла: назло мне. Димка открывал окно чуть свет именно потому, что
