торопливо оглянулась по сторонам и подошла ближе к Ашир, усаживаясь в большое мягкое кресло напротив.
– Так расскажи. И поскорее.
– Я… боюсь.
– Чего ты боишься? – нетерпеливо спросила Ашир. – Что на нас обвалится потолок, что эльфы прямо сейчас выскочат из-за стеллажей и порешают нас? Что дом загорится или море неожиданно вольется в окно? Прости. Просто ты ведешь себя, как будто это вовсе не ты.
– Я знаю. Держи.
Оссет дрожащими руками передала сестре свой кинжал.
– Похоже, не рассказать тебе все нельзя. Я начну издалека, хорошо? Так будет легче. Только сяду поудобней, сейчас. Ты помнишь, как у меня появился этот кинжал?
– Кажется дядя подарил тебе его, когда вы были на ярмарке?
– Нет. Она появился у меня гораздо раньше, в ту ночь, когда едва не утонула Лионор. Посмотри на него, ты ничего не чувствуешь? Никакой магической ауры?
Ашир присмотрелась к блестящему тонкому лезвию и узорчатой рукоятке оружия и сосредоточилась.
– Ничего. Разве что, рисунок необычный. У нас таких не делают.
Оссет, казалось, не слышала ее и была полностью погружена в свои мысли.
– Я хочу, чтобы ты прямо сейчас уничтожила его.
– Что? – изумилась Ашир. – Ты в своем уме, Оссет? Это же твоя любимая игрушка!
– Все гораздо сложнее. Уничтожь его, немедленно, умоляю.
Волшебница повели плечом в недоумении, но решила исполнить просьбу. Она закрыла глаза, сосредоточившись на энергии разрушения. Сила била ключом по ее венам, чародейка чувствовала ее, свирепую, рвущуюся на волю, жаждущую выхода, она могла бы разрушить весь дом. Ашир сосредоточилась на кинжале, представляя, как тонкие трещинки покрывают метал, какой он хрупкий, словно замок из песка, и вот, рассыпается у нее в руках на тысячи частичек. Еще чуть-чуть, и он рассыпется. Что-то пошло не так. Она не чувствовала металлической пыли, сыплющейся на пол. Ашир открыла глаза и ахнула: рукоять была цела, а само лезвие светилось ровным белым свечением. Она в недоумении посмотрела на грустно улыбающуюся Оссет.
Невозможно. Подающая надежды чародейка не справилась с простым разрушающим заклинанием? Ашир закрыла глаза, снова представляя кинжал, расплавляющийся от магического жара. И снова ничего. Но на этот раз свет, еще более яркий, больно ударил по глазам. Волшебница выронила серебристый предмет из рук, и он тут же утрат свое свечение.
– Почему, как? – в недоумении спросила она, обращаясь к сестре.
Рыжеволосая девушка сидела, опустив голову вниз.
– Я не знаю. Только догадываюсь. Я тоже пыталась его уничтожить. Много-много раз. И каждый раз – ничего. Он будто обладал разумом, наказывал меня за наиболее сильные попытки. Зато если не пытаться – нет цели, которой он не поразил бы. Ты наверное думаешь «Да к чему это? Говори уже быстрей!» – и правильно. Я бы тоже так думала. Но сейчас я с каждым моим словом мысленно готовлюсь к смерти. Если тебе не трудно, подними этот кинжал. И держи крепко, спрячь
