Хорошо, маршал. Так что вы скажете о параде?
– Прием был холодным.
– Было слышно только несколько криков «Да здравствует король!». Вы обратили на это внимание, маршал?
– Обратил, сир.
– Это значит, что я лишился доверия и любви моего народа?
Старый вояка промолчал.
– Вы слышите меня, маршал? – снова спросил Карл X.
– Так точно, сир, слышу.
– Так вот, я спрашиваю вас, слышите, маршал, как по-вашему, неужели я лишился доверия и любви своего народа?
– Государь!
– Вы обещали сказать мне правду, маршал!
– Не вы, сир, а ваши министры… К несчастью, народ не понимает тонкостей конституционной монархии и мешает в одну кучу и короля и министров.
– Но что же я сделал плохого? – вскричал король.
– Вы ничего плохого не сделали, сир, но вы позволили другим сделать это.
– Маршал, я клянусь вам, что полон самых добрых намерений.
– Пословица утверждает, сир, что добрыми намерениями вымощена дорога в ад!
– Слушайте, маршал, скажите мне все, что вы думаете об этом.
– Государь, – заговорил маршал, – я был бы недостоин милостей короля, если бы… я… не подчинялся отданным мне приказам.
– И что же дальше?
– Что дальше? А вот что, сир: я считаю, что вы добрый и справедливый князь. Но Ваше Величество окружают советники, которые или слепцы, или невежды: они или ничего не видят, или неправильно истолковывают то, что видят.
– Продолжайте, продолжайте.
– Выражая общественное мнение, сир, я подтверждаю, что у вас сердце истинного француза и что слушать нужно только ваше сердце.
– Значит, все мною недовольны?
Маршал поклонился.
– Так в чем же причина этого недовольства?
– Сир, закон о прессе глубоко и больно оскорбляет население.
– Так вы полагаете, что именно этому я обязан сегодняшнему холодному приему?
– Я уверен в этом, сир.
– И что бы вы мне посоветовали, маршал?
– Насчет чего, сир?
– Насчет того, что мне нужно предпринять.
– Сир, я не могу давать советы королю.
– Но коль скоро я сам вас об этом прошу.
– Сир, ваша величайшая мудрость…
– Как бы вы поступили на моем месте, маршал?
– Я говорю это только по приказу короля.
– Даже больше того, герцог, – произнес Карл X со свойственным ему при некоторых обстоятельствах величием, – по моей просьбе.
– Так вот, государь, – снова заговорил маршал, – отзовите законопроект. Потом проведите смотр всей национальной гвардии, и вы увидите по единодушному восторгу и приветствиям, в чем была настоящая причина сегодняшней молчаливости.
– Маршал, законопроект будет завтра же отозван из Национального собрания. Назначьте сами дату смотра национальной гвардии.
–
