rel="nofollow" href="#n34" type="note">[34].
Эта «грамматика» не будет использоваться для упражнений вроде склонения на уроке латыни или для таксономии. Это список переменных, о которых стоит помнить, когда смотришь на здания и думаешь об их значении.
Монументальность
Монументальность ориентирована непосредственно на производство смысла. Латинское слово monere означает «напоминать». Своими архитектурными ансамблями, статуями, памятными досками и музеями городские монументы пытаются напомнить нам об определенных событиях и людях, передать определенный исторический нарратив, городской и (или) национальный. Та или иная искусственная веха также может представлять собой монумент, не обладая каким-то внутренним нарративом, но напоминая нам о сущности данного места. Такой памятной вехой является площадь Тяньаньмэнь в Пекине, выступающая элементом китайской национальной символики. Бранденбургские ворота и Эйфелева башня, хотя и не являются составляющими национальной геральдики, играют сходную роль для идентичности Берлина (и берлинцев) и Парижа (парижан).
В прагматически настроенной социологической урбанистике монументальность нередко игнорируют, и точно так же ею пренебрегал модернистский архитектурный и урбанистический авангард в период между двумя мировыми войнами. Однако в 1943 г. три лидера CIAM (Congrès internationaux d’architecture moderne – Международного конгресса современной архитектуры – авангардного архитектурного движения) – его будущий председатель Жозеп Льюис Серт, давний секретарь Зигфрид Гидион и художник Фернан Леже – опубликовали «Девять тезисов о монументальности», потребовав пересмотра модернизма.
Памятники – вехи человека, созданные людьми в качестве символов их идеалов, целей и действий… Памятники – выражение высочайших художественных потребностей человека… Они должны удовлетворять вечной потребности людей в преобразовании их коллективной силы в символы… Поэтому создание памятников возможно только в периоды, когда есть объединяющее сознание и объединяющая культура.
Достигнув шестого пункта, авторы переходят к обоснованию новой модернистской монументальности, но не слишком углубляются в детали, хотя и выступают за «современные материалы и новые технологии», «мобильные элементы» и цветные проекции[35]. Они не стали отвечать на вопрос, подразумевавшийся ими же, а именно вопрос о том, существует ли все еще «объединяющее сознание и объединяющая культура». Нам нет нужды отвечать здесь на этот вопрос, поскольку монументальность может процветать и при разобщенности сознаний и культур.
Хорошим примером является Мадрид к концу 2014 г. Испанский король открыл в этом городе 15 октября большой памятник – статую адмирала XVIII в. Бласа де Лесо. Строительство памятника началось как частная инициатива, однако вскоре проект заручился безоговорочной поддержкой правого мэра Мадрида. Это произошло в преддверии каталонского кризиса, и хорошо подкованные в истории каталонские националисты не преминули указать на то, что де Лесо участвовал в обстреле Барселоны в 1714 г. (и ее
