рукой, видя, как мир упорно не желает катиться в тартарары, но эти уперлись, словно бараны. Полагаю, они держатся лишь за счет теории вероятности, надеясь, что рано или поздно какая-нибудь случайность неизбежно приведет наш мир к краху.
– А я помогла арестовать их приверженца… – удрученная Алиса кивком головы указала на лифт.
– За него не беспокойтесь. Он проведет за решеткой не более пары часов. Вскоре его братья по разуму внесут залог, и он снова примется унаваживать город прокламациями. Опять и опять.
Алиса в мрачной задумчивости буравила взглядом пол, и Кроули, наблюдая за опускающимся лифтом, тихонько вздохнул:
– Бросьте, Алиса. Не воспринимайте всерьез эти дурацкие культы и их сбрендивших служителей. Не теряйте чувства юмора, и вы свернете в Грачевнике горы. Смейтесь надо всем.
– Что, даже над вами? – съязвила она.
Он расхохотался – ласкающим слух бархатным баритоном, взял ее под руку и завел в лифт.
Алису окатило волной теплой истомы.
Странно…
ттт
Проктор Синклэр, штатный архивист и наставник Алисы, оказался сухопарым высоким стариком с паучьими руками-лапками и красными воспаленными глазами. А еще – Алиса поняла это через три секунды после знакомства с ним – конченым придурком. Едва взглянув на ее ладонь, протянутую для рукопожатия, старик демонстративно отвернулся к Кроули.
В пыльном подвале архива Проктор скептически оглядел Алису и проворчал:
– Ваша обязанность – архивировать старые дела. За это вам и платят. Ясно? – Алиса кивнула. – Что же до нашей договоренности… – Архивист неловко переступил с ноги на ногу. – Я ничего не обещаю. Я преподам вам основы. Укажу некоторые направления, но… В общем, либо вы соглашаетесь с моими условиями, либо – до свидания.
– Мы соглашаемся, – поспешно заверил его Кроули.
– Ну, и к чему такая прыть? – усмехнулся Проктор и поглядел на Алису. – Кроули говорит, вас поджимает время.
– Да. – Алиса отбросила упавшую на глаза прядь волос. – Полуночник моей лучшей подруги улетел, и мне надо его вернуть.
– Улетел? Да как…
– Улетел, – с нажимом сказал Кроули, – так что, Проктор, если вы не возражаете, давайте приступать к делу. Я ведь плачу вам за каждый час, не забыли?
Губы Проктора сжались в надменную тонкую линию.
– Если она хочет узнать о полуночниках как можно больше, – старик потер переносицу, – ей придется трудиться в архиве целый рабочий день.
– Послушайте, Синклэр, – вспылил Кроули, глаза его потемнели.
Проктор торжествующе оскалился, как человек, прибравший к рукам все козыри.
– Чем расторопнее она будет работать, тем больше времени у нас останется в конце дня.
И он прошаркал к громадному столу в углу подвала, оставив Кроули задыхаться от гнева и молча кусать губы.
– Начнете с дела о фальсификациях
