что он проводился талантливыми людьми, но перед нами открывается не более чем половина общей картины. Внимание специалистов сосредоточено на количественных оценках, а люди остаются на заднем плане. Эксперты способны мгновенно указать на то, что с чем коррелирует, но теряются, когда им задают вопросы о том, как всё это взаимодействует с культурой. Они могут ответить на вопрос «что?», но не знают ответов на вопросы «почему?» или «как?»[14].
Когда я, оставаясь в дождливой Англии, читала о системах образования в далеких наиболее успешных в образовательном плане странах, мне очень не хватало целостного понимания этих систем на подсознательном уровне. «Как это может выглядеть в классе? – спрашивала я себя. – Сингапурские родители действительно считают систему образования эффективной или “там хорошо, где нас нет”? Какие последствия для детей имеет то, что в Финляндии школьное образование начинается с 7 лет? Хотела бы я, чтобы мои дети ходили в финскую школу?». Из докладов ОЭСР можно было узнать о подходах к образованию в различных странах, из научной литературы – о последствиях той или иной политики в школьной системе. Но они ничего не говорили мне о функционировании системы в целом в контексте каждой отдельной страны, и я никак не могла представить себе общую картину.
Все эти вопросы возникли у меня в то время, когда я оканчивала магистратуру. У меня не было ни постоянной работы, ни ипотеки, ни детей – ничто не удерживало меня в Англии. Поэтому я и решилась начать то, что один мой друг назвал «годом немного странного перерыва». В интернете я нашла адреса учителей из стран с лучшими системами образования и начала рассылать электронные письма с одним и тем же вопросом: нельзя ли мне приехать и остановиться у них на несколько недель (мама резко отрицательно отнеслась к этому моему плану) и не помогут ли они с посещением уроков в местных школах? Через некоторое время я поняла, что если меня примут за сумасшедшую, то ответы будут только отрицательными. Поэтому я записала на свой iPad небольшое обращение, где представилась будущим хозяевам, попытавшись выглядеть настолько вменяемой, насколько это было возможно.
Из первой десятки стран и городов с самыми высокими оценками по программе PISA я выбрала Шанхай и Сингапур из-за феноменально высоких оценок школьников, Японию – потому что это была «настоящая» крупная страна, а не город-государство, Финляндию – из-за того, что до недавнего времени она была единственной страной Запада, система образования которой превзошла по результатам восточноазиатские системы образования, и Канаду, поскольку ее учащиеся показали высокие результаты, несмотря на культурную и географическую разнородность. Первой остановкой на моем предполагаемом маршруте должна была стать Финляндия. Туда и улетели первые электронные письма. Меня не раз посещали мысли, что я так и не дождусь ответа и мне придется перейти к плану Б – приехать в Хельсинки и начать обход местных кафе с плакатом «Хочу поговорить об образовании. Расскажите мне все, что вы
В этом смысле исключением является интересная книга Аманды Рипли, рассказывающая об опыте, который получили американские школьники, учившиеся по обмену в Финляндии, Корее и Польше:
