тоже все знали, но предпочитали помалкивать – боялись Молота и его головорезов. Вон глазенками зыркают. Пока отец Макса был старостой, урожай и приплод поровну делили и плату для омеговцев тоже одинаковую брали. Теперь же что идет в гарнизон, а что – в подвал Молоту, непонятно. И все молчат. Скажет кузнец Молот прыгать в Разлом – прыгнут. Велит удавиться – удавятся же! Ропщут по углам, а как до дела доходит, хвосты поджимают. Вон тянут ручонки, голосуют. А если подохнет выродок, пир закатят. Все, кто Молоту противостоять вздумал, либо мертвы, либо уехали из поселка. И ведь с омеговцами нынешний староста на короткой ноге – пожаловаться некому. Но сколько веревочке ни виться – конец будет, отберут власть у Молота. Лучше сделать это сейчас, чужими руками.
– А ты, гончаренок, что? – Сосед Митек ткнул Макса в бок. – Никак остаться решил?
– Задумался просто, – подавив ненависть, буркнул Макс и проголосовал как все.
Он пять сезонов вынашивал план, как избавить поселок от коросты по имени Молот, – наконец момент настал. Он справится.
Легкое касание – Макс подпрыгнул, сбросил руку с плеча и лишь потом обернулся: Надин. Чуть раскосые глаза блестят, на высоких скулах горит румянец.
– Извини, – прошептал Макс. – Что-то я сегодня не в себе.
Мужики окружили старосту и принялись обсуждать подробности бегства. Бабы, сбившись в кучки, причитали поодаль.
– Ничего, – Надин взяла его под руку, – идем отсюда.
Последний раз обернувшись, он встретился взглядом со старостиным сынком Угрюмом. Парень надул губы и смотрел с ненавистью. Набравшись смелости, Макс улыбнулся от уха до уха. Недолго Молоту осталось издеваться!
Обычно Макс и Надин встречались за сараями, под навесом. Макс уселся на сено – в стороны прыснули вспугнутые ящерицы, Надин осталась стоять. Набравшись смелости, он сказал:
– Давай останемся.
Черные глазища Надин округлились.
– Неужели ты веришь Молоту? – удивился Макс.
– Сейчас – верю. – Девушка принялась наматывать на палец черный локон. – Зачем ему лгать? У него кузня… он тоже теряет, как мы.
– С ними пойдешь… С Угрюмкой… Поженитесь, заживете… – Макс сплюнул под ноги. – Врал Молот. Как обычно – врал! Он вас использует, как ты не понимаешь! Всех вас. Выйдешь за Угрюмку, да?! Дом у него большо-о-ой!
Надин рассмеялась:
– Ну и дурачок ты!
Придвинувшись, Макс взял ее за руку и ткнулся носом в прохладную ладонь.
– Омеговцы – чужаки, – шепнула девушка. – Они… хуже симбионтов. Вроде люди, но живут по непонятным правилам. Лучше остаться со скверным, но проверенным человеком, чем пустить в дом чужака.
Макс хотел возразить, но сдержался. Он еще мальчишкой мечтал сбежать на обучение к омеговцам, уже было решился, даже сухарей собрал, но именно в тот сезон отец отправился крыть черепицей дом Молота, упал с крыши и поломал ноги. Все знали, что кузнец метит на место старосты, шептались
