кочевники продырявили емкость.
– Значит, свою машину он поставил на площадке под стрелой, – пояснила Лада. – Там можно и баллон заправить.
Платформа с гетманами замедлила ход, приближаясь к бревенчатой площадке, в которую упирался мост.
– Как вообще устроен Инкерман? – спросил я, прикидывая, на какой высоте корзина пролетит над аркой.
Лада молчала. Гетманы на платформе засуетились, готовясь выбраться на площадку, и я повернулся к девушке. Она в упор смотрела на меня, кусая губу.
– Что?
Приняв какое-то решение, Лада переступила с ноги на ногу и пристукнула кулаком по борту.
– Ну хорошо, я помогу тебе. Я чувствую себя предательницей из-за этого… В общем, в двух верхних кварталах живут горожане.
– Те дома из красного гранита на самом верху – военные казармы?
– Да. Ниже – мастерские, рабочий квартал. Третий, самый нижний – квартал рабов, которые в пещерах добывают породу. Их бараки отсюда не увидишь, мешает пар от гейзеров. Остальные рабы живут прямо в шахтах.
Гетманы уже спешили по верхней арке, приближаясь к месту, над которым вскоре должен пройти эвакуатор.
– Сколько дорог ведет из ущелья на равнину? – спросил я.
– Две, одну мы уже пролетели. Вторая за заводом, но она проходит через глубокую трещину, в том месте построили разводной мост. Если надо, его могут быстро поднять и отрезать тот путь.
– Но обычно мост опущен?
– Да. Хотя его охраняют.
Я кивнул.
– Ладно, теперь отойди.
Лада попятилась на середину корзины, а я подергал один из тросов. Сунув нож в зубы, перекинул ногу через борт, подтянулся, схватившись за другой трос, встал на край корзины (шары оказались прямо над головой), ожидая, когда эвакуатор подлетит к первому мосту.
Гудящее, лязгающее, пышущее паром Инкерманское ущелье медленно тянулось под нами. Арка приближалась. Гетманы достигли ее середины, раздалась команда, и они стали растягиваться цепью.
Над ущельем, пискляво голося, пронеслась стая белуш.
Все гетманы, кроме одного, молодого, с золоченой бляхой на тюрбане, стоявшего в центре, подняли ружья и прицелились в нас.
– У меня Лада Приор! – крикнул я. Повернув голову, шепнул девушке: – Скажи, чтобы не стреляли. Я не трону тебя, но нам надо выиграть время.
– Старшина! – закричала Лада. – Ефим! Мы…
– Предательница! – крикнул молодой гетман. В голосе его были злость и обида. – Якуб Гантар прислал сообщение по радио. Мы все знаем!
Я прошептал:
– Держись за борта, а лучше присядь.
Старшина выхватил саблю и рубанул воздух.
– Вы с Лонгином предали Инкерман!
– Что ты говоришь?! – возмутилась Лада. – Воевода…
– Держись! – я полоснул ножом по шару над головой.
Пронзительно
