а все остальное должно быть у вас с собой, я предупреждал в прошлый раз.
Сева поднял с пола сумку и вытащил из нее мешочки с засушенными травами. Митя же направился к длинному шкафу, где, разлитая по маленьким бутылочкам, хранилась живая вода. По дороге он едва не столкнулся с Варварой, которая засмотрелась на Заиграй-Овражкина и забыла повернуть голову, чтобы проверить, свободен ли путь. Митя чертыхнулся, разбив склянку с живой водой, и ему пришлось возвращаться за новой.
– Ага, разливаешь воду, которая досталась нам такой дорогой ценой? – усмехнулся Сева, положив перед собой большую пластину из заговоренного серебра, – на ней резали ингредиенты для снадобий.
– Только не прикидывайся, что тебе так трудно участвовать в обряде животворения воды! – Митя поставил обе склянки перед собой. – Кстати, ты не заметил ничего странного?
– Нет. – Сева нахмурился, глядя на высушенное растение, которое держал в руке.
– Я имею в виду Феншо.
– А, Водяная колдунья? И что с ней? – Он вернул растение на пластину и вынул из сумки тонкий нож.
– Она необычно ведет себя в твоем присутствии. Не так, как все остальные. Не находишь?
– Сколько нужно цитварной полыни? – спросил Сева, взглянув на друга.
Митя сверился с записью, прежде чем ответить:
– Пять граммов.
Сева коснулся клинком сухой ветки растения и прошептал наговор, отчего полынь превратилась в мелкий зеленый порошок, который он принялся осторожно пересыпать в чашечку весов. Митя внимательно наблюдал за его действиями, а когда догадался, что ответа на свой вопрос не услышит, усмехнулся.
– Я просто занят, – хмуро сказал Воздушный колдун, ведь для него чужие мысли не лежали в голове, наподобие открытой книги, а витали в воздухе.
– Ты просто получишь в зубы, если еще раз прочитаешь мои мысли! – отозвался Митя. – Мы же договаривались, что ты не будешь этого делать.
– Я ничего не заметил.
– В смысле?
– Не обратил внимания, как вела себя Феншо.
– Кажется, ты ей нравишься не так, как другим девчонкам. Точнее, вообще не нравишься, – как бы между прочим сказал Митя и взглянул на друга, который переусердствовал с цитварной полынью (добавив в два раза больше, чем полагалось) и теперь с ужасом глядел на испорченное зелье.
– Сева, вы сегодня много отвлекаетесь. При составлении лекарств нужно быть внимательнее, – мудро заметил Густав Вениаминович.
– Это все из-за тебя, Муромец. Прекращай болтать, – злобно шепнул Сева, начиная процедуру изготовления снадобья Олель заново.
Митя все с той же усмешкой покачал головой и принялся резать корень кровохлебки.
* * *
Стоило Людмиле удалиться, как Маргарита с ребятами чуть ли не бегом припустили с поляны, боясь, что Егор Маливиничок по
