человеческого тела.
– Не могу, не хочу…
– Ник? – осторожно спросил Лис, – ты сейчас человек или Демон?
Никто убрал руки от лица и глянул на Лиса:
– Я сейчас Демон в человеческом ёбаном теле и с человеческим лицом с этим ебучим шрамом!
Он провел по шрамлёной щеке пальцами:
– Как же меня всё заебало!
– Ты просто ноешь и говоришь, как говорит брат Карины обычно.
– Он так, бывало, говорил и когда был Демоном, – осторожно вставил Арел, щека князя, была в несколько слоёв заклеена чёрным пластырем, – часто говорил.
Никто поднял глаза:
– Да не смотрите вы так на меня! Не надо!
Он тяжело встал, продолжая тихо произносить ругательства на нечистом.
– Но ведь вы сами создали людей такими несовершенными, – заметил Лис.
– Я не создавал людей, их создали верховные Демоны и Бог верхних.
– Тот, которого потом распяли, как говорит Лила?
– Нет, конечно!
– Распяли, кажется, сына бога верхних, – сказал Арел, – а Никто – сын Дьявола.
– И его тоже здорово помяли, – сказал Лис. – Этот сын бога тоже выполнял миссии среди людей в человеческом теле?
– Вы ничего не понимаете в этом, не лезьте! У вас есть ваши Чёрные Боги, вам они даны, не лезьте в мир тёмных и светлых.
– Ну да, мы ведь мыши. Нам не понять жизнь высших существ, – сказал Лис. – Вы нас, что ли, создали, чтобы только ебать? Ну, тогда могли бы сделать дырок побольше! Или это только твоя личная направленность ебать людей, а другие, вон, создают искусственных демонов.
– Да, – огрызнулся Никто, – пойте, мыши, пляшите, веселите меня! Ты видишь, Лис, что я тебе ничего не сделал, как и обещал, ни тебе, ни Карине, больше не будете бояться заходить в мой предел?
– Может быть, ты стёр нам память, – возразил Лис, – ты всегда так делаешь. Мы не знаем, сколько времени прошло, и где мы были на самом деле и что делали. Нам ведь это знать не положено!
– Ты жив, здоров, скажи спасибо и за это.
– Спасибо.
– Поехали в Имение. Здесь один день всего прошёл.
Подтягивая хромую ногу, Никто медленно направился к выходу, и его «мыши» за ним…
Глава вторая. После предела.
Лис вошёл в комнату, пропитанную едким запахом всевозможных «восстановителей», и увидел сидящего у зеркала Никто. В полумраке и в каком-то ступоре тот, глядя на своё отражение, сосредоточенно выкалывал себе на лбу странный знак.
– Что ты творишь! Твою мать! – Лис буквально отшвырнул Никто от зеркала, чёрная краска потекла струйками по переносице Никто вниз. На лбу его чернел не понятный Лису символ.
– Это край, – застонал Лис, – сил моих больше нет! Он смотрел на ничего не соображающего Никто, глаза которого были абсолютно пустыми.
– Что ты творишь, на кого ты стал похож, ты невменяемый!
